Тем временем Рик закончил колдовать над своим аппаратом и открыл забрало скафандра. Его примеру последовал сержант, который знаками показал мне сделать тоже самое.
— Значит, ситуация следующая, — начал Динки. — Я просветил тоннель сканером, дальше в скафах мы не пройдем, можно попробовать подняться наверх и обойти по стенам, но судя по всему здесь взорвалось что-то около трехсот килограмм гексана, так что в надежности конструкционных элементов не уверен, могут и обрушиться под нашим весом. Предлагаю вернуться назад и поискать другой путь.
Керк внимательно выслушав Рика, о чем-то задумался. В подсобке повисла тишина. Я не обладал информацией об устройстве станции, кстати, нужно будет при случае ликвидировать данный пробел, разведчик должен знать и уметь все, предложить по этой причине ничего не мог. Пауза затягивалась, а моя интуиция начала тревожно шевелиться, предчувствуя опасность. С каждой минутой атмосфера становилась напряжённой. Внезапно пол под нами подпрыгнул, загудели стены от ударной волны, рвануло явно что-то мощное, звука слышно не было, но в закрытом помещении и учитывая, что половина станции разгерметизирована, его и не должно было быть. Керк с Риком сильно напряглись, удар шел с той стороны, откуда мы появились. А вот моя интуиция внезапно успокоилась, значит непосредственной опасности нет.
Неопределённость напрягала, поэтому я откинулся на стену и, прикрыв глаза, попробовал уйти в режим мерцания разума. На Земле такой прием использовался, чтобы сбить прицел снайперов. Известно, что хороший снайпер может стрелять просто на промелькнувшую мысль противника, поэтому в последние годы перед самым увольнением мне пришлось пройти обучение по особому способу мыслительной деятельности. Суть заключалась в том, чтобы отстранится и ни о чем не думать и в то же время мыслить, но смотреть на мысли как бы со стороны. Получалось, что все, о чем думаешь, прокручивалось как на аудио кассете, а сознание молчало, вот и исчезал человек на ровном месте. Этот прием действовал и в толпе. Если войти в режим мерцания, то ты для всех просто исчезал. Но сейчас, чтобы не возникло лишних вопросов, я просто решил структурировать свои мысли. Первое, мы не можем идти вперед. Второе, Керк медлит с возвращением, а значит есть весомые причины. Отсюда вывод, мы в заднице. По моему мнению нужно пробовать идти вперед, задачу нам никто не отменял, выполнить нужно по-любому. Плохо, что об общей ситуации неизвестно вообще ничего. При мысли о возвращении интуиция вновь подала сигнал опасности, ну, значит буду убеждать командира на варианте продвижения вперед. Придя к этому выводу я вернулся в обычный режим функционирования разума. Керк по-прежнему молчал, хотя активная мыслительная деятельность на лице его отчетливо была видна. Связь отсутствовала даже по нейросети, хорошо глушит кто-то. Увидев, что я смотрю на него, сержант спросил: