***
— Вить, иди кушать. — Мама кричит из окна. А я, как обычно, забрался на крышу дровника и читаю книжку. Благо на улице лето, и пригревшись на солнце я вместе с штрафниками иду в атаку через Днепр в попытке захватить плацдарм на левом берегу и уничтожить как можно больше фашистов. Я плохо понимаю, кто такие фашисты, но папа объяснял, что фашисты, это такие плохие люди, которые хотели уничтожить нашу страну. Сейчас папа в командировке, он у меня военный. А мама так интересно рассказывать не умеет. Но ничего. Поем и схожу в гости к деду. Мамин папа воевал с этими самыми фашистами, он мне иногда рассказывает про войну. Но у него получается все смешно, а совсем не страшно, как в кино.
Сегодня на обед мой любимый омлет. Мамочка знает, что я сегодня собирался с ребятами на речку, порыбачить. Она все время старается меня накормить. Думает, что я постоянно голодный, так как постоянно где-то на улице.
— Мам, а когда папа приедет. — отец уже три месяца в командировке, поэтому мне интересно. Без него скучно.
— Да через недельку уже должен. Он звонил вчера, а ты как раз на улице бегал.
В этот момент раздался стук в угол дома. Кто-то пришел. Если стучать в ворота, то не слышно. Мама накинула на плечи платок и вышла из избы. Мне стало любопытно, и, быстро дожевав кусок омлета, я выскочил вслед за ней. Уже в сенях мне навстречу раздался страшный крик, а затем громкие рыдания. Я побежал. В воротах, открытых настежь, стояла мама, сжимая какой-то листок, и тетя Клава, почтальонка. Мне стало страшно. Понимание, что произошло что-то страшное, не сразу до меня дошло. Подбежав к маме я крепко ее обнял за пояс и попытался ее утешить.
— Мама, ну не плачь. Все будет хорошо. Скоро папа приедет. — У меня начинался испуг.
Мама редко плакала, и только когда думала, что ее никто не видел.
— Нет больше у нас папы… — Умершим голосом сквозь слезы поговорила мама. — Наш папа погиб.
Мир перед глазами закачался. Это не могло быть. Папа всегда возвращался. По глазам побежали две теплые струйки слез.
В небольшом кабинете, обставленным по-спартански, собралось семь человек. Когда-то давно они дружили, вместе служили в гвардии Империи, и так же вместе пошли под суд за мятеж. Раньше они часто собирались вместе по выходным. Праздновали, если были поводы. Вот только их стало намного меньше за годы. Да и повод, по которому в данный момент собрались эти люди в этом кабинете, был весьма и весьма печальным. Уже полчаса висела тишина. Никто не решался начать тяжелый разговор. Ситуация складывалась, прямо сказать, не очень. От многотысячной боевой станции, являющейся местом базирования для Легиона, а так же местом жительства сотен тысяч разумных, после атаки арахнидов практически ничего не осталось. Несколько изолированных секторов, сейчас вмещавшим в сумме шесть тысяч с чем-то человек, все, что осталось от Легиона.