— Что тебе надо от меня? Зачем ты издеваешься надо мной?!
Там, за картиной, по другую её сторону, был кто-то. Кто-то живой, чья тоска пронизывала Рину тем пресловутым сверлом. Чья-то душа, от которой Рина не могла отмахнуться, как от почудившейся тени — точно так же, как она не смогла бы отмахнуться от Гели, если бы та пришла к ней в слезах, с какой-то болью. Первым порывом Рины было бы обнять любимую, зацеловать заплаканное лицо, успокоить, узнать, что за беда случилась, а узнав, тут же ринуться её устранять.
Её ноутбук работал, но Рина не помнила, чтобы она оставляла его открытым. На экране — голубой фон и надпись: «Бессонница». Белые крупные буквы на лазурном поле. И открытый диалог, но все сообщения — только с одной стороны, от неведомого визави. Пустые. Рина занесла дрожащие пальцы над клавиатурой.
«Почему ты плачешь? — напечатала она. — Я слышу, тебе плохо. Я могу чем-то помочь?»
И следом:
«Кто ты?»
Тишину нарушал только стук сердца Рины. Она озябла нагишом, но тело охватил какой-то паралич. Душа ждала ответа.
И он пришёл.
«Тебе тоже не спится?»
Ледяные лапки мурашек — по плечам. Пальцы дрожали, путаясь в опечатках. Эти мелкие букашки цеплялись, оплетали паутиной, задерживали, слова получались неузнаваемыми.
«Есть немного, — отправила Рина, исправив всё неверно набранное. — Как тебя зовут?»
«Лина».
«Очень приятно. Я — Рина. Забавное созвучие…»
Сто безумных сокращений сердца — и ответ:
«Прости, что побеспокоила. Я не ожидала, что ты ответишь».
Всё это было очень странно, непонятно, как в глупом, запутанном сне, но Рина не могла отделаться от ощущения, что она нащупала какую-то разгадку. Наступила ей на хвост, и та теперь извивается, пищит, беспокоится. Она попалась.
Разгадка чего? Да шут его знает. Рина знала, чувствовала только одно: это то самое. То, чего нельзя упускать. Жар-птица, которую она так долго пыталась ухватить. Неужто это её пёрышки мелькнули?
«Это было совсем не сложно, — напечатала она. — Просто открылся этот сайт, а там — пустые сообщения. У тебя что-то случилось? Тебе нужно поговорить? Пиши всё, что сочтёшь нужным. Я выслушаю».
Спустя несколько тёплых, наполненных солоновато-сладким сердцебиением мгновений пришёл ответ:
«Спасибо тебе. Но ты мне ничем не можешь помочь, разве что я — тебе. Я могу помочь тебе заснуть».
Рина не плакала, но чувствовала эти слёзы в своём горле. Чужие слёзы — той, что была по ту сторону экрана.
«Я знаю тебя?» — исправляя десятки опечаток, набрала Рина пляшущими от волнения пальцами.
«Трудно сказать. И знаешь, и нет. Не спрашивай слишком много. Тебе важно знать только одно: я не желаю тебе зла».