— Минутку, профессор, — вмешался индийский физиолог доктор Саха. — Все это очень интересно, но вполне ли вы уверены, что ваше толкование правильно? Не сердитесь, но нам известно ваше пристрастие к дельфинам, и большинство из нас разделяет эти симпатии. Вы уверены, что не вложили в их уста собственные мысли?
Другому эти слова могли бы показаться обидными, хотя доктор Саха и старался говорить как можно тактичнее.
Но профессор Казан ответил ему достаточно мягко:
— Сомнений нет. Спросите Кейта.
— Это точно, — подтвердил доктор Кейт. — Я, разумеется, перевожу с дельфиньего хуже, чем профессор, но тут я готов поставить на карту свою репутацию.
— Во всяком случае, — продолжал профессор Казан, — следующий пункт моего выступления покажет, что я не такой уж безоглядный сторонник дельфинов, как бы я их ни любил. Я не зоолог, но знаю кое-что о равновесии в природе. Даже если мы в состоянии им помочь, должны ли мы это делать? Доктор Гирш, что вы думаете?
Доктор Гирш ответил не сразу. Он не совсем проснулся.
— Вы сунули нам в ладони горячую картошку, — проворчал он. — И сомневаюсь, чтоб вы подумали обо всех осложнениях. На воле все животные имеют врагов-хищников, а если б не имели, это обернулось бы для них катастрофой. Взгляните, например, на Африку, где в одной местности обитают львы и антилопы. Предположим, что вы перестреляете всех львов, — что из этого получится? Я скажу вам: антилопы размножатся настолько, что уничтожат весь растительный покров, им не хватит пищи и они перемрут с голоду. Что бы ни думали по этому поводу антилопы, львы для них очень полезны: не дают им перерасходовать запасы продовольствия и поддерживают поголовье на нормальном уровне, устраняя наиболее слабых. Так действует природа — жестоко, с нашей точки зрения, но эффективно.
— В данном случае подобную аналогию провести нельзя, — запротестовал профессор Казан. — Мы имеем дело не с дикими животными, а с разумными существами. Это не народ в человеческом понимании слова, но тем не менее народ. Поэтому, чтобы аналогия была правильной, этот народ следовало бы сравнить, скажем, с племенем мирных земледельцев, постоянно подвергающихся опустошительным набегам людоедов. Возьметесь ли вы утверждать, что людоеды полезны земледельцам, или попытаетесь перевоспитать их?
Гирш засмеялся.
— Сказано недурно, хотя я не представляю себе, как вы намерены перевоспитать косаток.
— Постойте, — вмешался доктор Абдаллах. — Вы вторглись в область, лежащую за пределами моих знаний. Скажите, насколько сообразительны косатки? Если они не столь же умны, как дельфины, аналогия с людскими племенами повисает в воздухе и никакой моральной проблемы тут существовать не может.