Сведения, приводимые арабским летописцем Х века ат-Таба-ри в связи с походом Вахриза и говорящие о том, что на каждом корабле было по 100 воинов, свидетельствуют, во-первых, о малочисленности персидского экспедиционного корпуса. В этом можно видеть косвенную поддержку мнению, что победа Персии над Эфиопией в Южной Аравии была достигнута при содействии местного населения, во всяком случае купеческих слоев. Во-вторых, эта цифра указывает на то, что грузоподъемность судов той эпохи была относительно велика. Это было следствием того, что в Персидском заливе, как и на Красном море, кораблестроение развивалось веками и возраставшие морские связи вели к техническим усовершенствованиям.
Правда, и в Египте в эпоху Среднего Царства существовало судно, вмещавшее 120 человек; однако вряд ли оно отваживалось предпринимать открытое плавание и маловероятно, что оно было в состоянии вести в случае нужды успешные боевые действия. Таким образом, если нас не может удивить количественный показатель, то качественная разница между древнеегипетским судном из литературного памятника эпохи Среднего Царства – «Рассказа о потерпевшем кораблекрушение» – и типовым кораблем Вахриза, конечно, ощущается вполне определенно.
В конце правления Сасанидов ряд старых гаваней в Персидском заливе уже утратил свое значение. К Убулле (Апологу), которую ат-Табари называет «воротами Индии», отмечая при этом, что ее правитель воюет с арабами на суше и с индийскими пиратами на море, еще в V веке добавилась в качестве действующего порта Хира на Евфрате. Австрийский востоковед А. Кремер отмечает, что она была «сборным пунктом кораблей из Аравии, Красного моря, Индии и Китая». Это обстоятельство наряду с расположением на границе между пустыней и древним земледельческим районом позволяло Хире, стольному городу княжества Лахмидов, играть видную роль в различных политических комбинациях того времени. Гавани Персидского залива нередко страдали от набегов индийских пиратов, что вызвало, например, специальные работы по укреплению Убуллы при последних Сасанидах. Однако мирные торговые суда, приходившие из Индии, встречали доброжелательный прием и поднимались по Тигру до персидской столицы Мадаин.
Длительные ожесточенные войны на земле Йемена и Хадрамаута создали состояние постоянной опасности для иноземных судов, заходивших в южноарабские порты, и для караванов, переправлявших ценные товары из Адена в страны Средиземноморья. Жизнь купцов и сохранность товаров на территории беспокойной страны оказались под угрозой безнаказанного насилия. Портовое хозяйство страдало от перехода власти из рук в руки, нормальная деятельность всемирно известных портов была парализована. Коренной принцип здоровых экономических связей между народами, провозглашенный еще в древней Вавилонии, – безопасность торговых путей, – оказался нарушенным. Если ко всему этому добавить уничтожение в ходе войн многочисленных садов, плантаций и рощ благовонных растений, подорвавшее материальную основу арабского вывоза, станет ясно, почему начало VII века явилось свидетелем упадка торговли в Южной Аравии. Торговый оборот снижался, оживленные гавани и дороги Сабейско-Химьярского царства постепенно глохли, пути морской и сухопутной торговли перемещались к Персидскому заливу. Эра Красного моря в истории мореплавания подошла к своему концу.