По следам «таинственных путешествий» (Алексеев, Новокшонов) - страница 45
Дрейф шхуны «Святая Анна» и маршрут похода штурмана В. Альбанова
Начались мелкие стычки, ссоры. Между командиром и штурманом словно возник невидимый барьер. Позднее Альбанов запишет в дневнике: «...мне представляется, что мы оба были нервнобольными людьми. Неудачи с самого начала экспедиции, повальные болезни зимы 1912/13 года, тяжелое настоящее и грозное неизвестное будущее с неизбежным голодом впереди, все это, конечно, создало... обстановку нервного заболевания».
По современным нормам «психологическая совместимость» — одно из условий для подбора состава далеких и длительных экспедиций. Видимо, условие это было не учтено. Или не могло быть учтено, и «нестыковка» характеров проявилась в обстоятельствах исключительных, когда изменить что-либо было уже невозможно.
Поэтому нет ничего удивительного в записи командира в судовом журнале: «Оставлен от должности штурман Альбанов». Впрочем, из дневника Альбанова явствует, что он сам попросил об этом...
Дрейф на север продолжался и в течение всего 1913 года. А еще через год, весной 1914 года, когда шхуна находилась уже севернее Земли Франца-Иосифа, часть экипажа во главе с Альбановым решила покинуть судно.
Теперь, после обнаружения писем в Староконюшенном переулке, можно объяснить и нервозность капитана, и его срывы. Для Альбанова же тогда это было непонятно. И он, например, счел за проявление скупости требование Брусилова выдать расписку на жалкое имущество, взятое партией, отправляющейся к земле. Он не знал, что по возвращении из плавания родственница спросила бы капитана о каждой истраченной копейке.
Ерминии Александровне, надо полагать, было труднее всех. Но твердости характера ей тоже не занимать. «...Ни одной минуты не раскаивалась она, что «увязалась», как мы говорили, с нами. Когда шутили на эту тему, она сердилась не на шутку», — пишет Альбанов в своем дневнике. И когда сервировали стол для прощального обеда — Альбанов со спутниками отправлялся к земле, — она приложила все усилия, чтобы капитан и штурман расстались дружески.
Последние напутствия. Брусилов передает Альбанову жестяную банку. В ней пакет на имя начальника Гидрографического управления. И еще один объемистый сверток с личными письмами Георгия Львовича, Ерминии Александровны и других членов экипажа.
Правильно ли поступил штурман, покинув судно? Уход Альбанова и с ним части команды произошел с полного согласия командира, по обоюдному желанию того и другого. Но все же о причинах своего решения покинуть исправное судно сам Альбанов сообщает скупо.
Трудный трехмесячный переход по дрейфующим льдам описан в известном дневнике Альбанова «На юг к Земле Франца-Иосифа». Его и матроса Конрада подберет на мысе Флора седовский «Святой Фока», к тому времени потерявший командира. Из одиннадцати ступивших на лед до России добрались только двое. Двое и один пакет. Официальный. Пакет с письмами таинственно исчезает...