– Да фигня все это! – Сергей закинул ружье на плечо и поравнялся с магом. – Тот, кто создавал такие ружья, в первую очередь ориентировался на их применение в магическом поле. Зарядил амулет – пальнул. Никто не догадался создать ружье, основанное на принципах отвода пороховых газов, механизма подачи пули в казенник, выбрасывания гильзы после выстрела. Да есть много мелочей, из которых состоит настоящее оружие. Вот моя «Сайга» – как раз такой карабин. А эта игрушка – для запугивания дурачков. Знающий человек всегда избежит поражения огненным шаром. Вот почему я требую от тебя создания такого заряда, от которого хрен спрячешься!
Маг долго молчал, тяжело шагая по снегу. И только когда показались верхушки шатров нижнего города, он пробурчал:
– Разговорился! Думаешь, я не размышлял о техническом несовершенстве огневых «рифлов»? Мы научились делать бумагу, печатать книги, создали ткацкие станки, выпускающие добротную ткань в короткие сроки, строить высокие храмы с помощью подъемных механизмов – а в этом случае мысль наша осталась скудной и бездарной. Видно, Тарху угодно, чтобы мужчины выясняли отношение по-честному, с помощью железа.
– Я не видел, чтобы дружинники и воины Авьяда были поголовно вооружены мечами, – заметил Сергей. – Копья видел, а клинки – нет.
– Есть у них мечи, – махнул рукой «алкимист», – куда же без них. Многие кланы до сих пор выясняют отношение с их помощью. Унтури, Нарви, Чилики – это только малая часть. Но и они уже переходят на огневой бой.
Разговор как-то перестал клеиться. Маг погрузился в свои раздумья, и Сергей встревожено думал, что идея тестера прочно овладела Мёраном. Как бы бедолага совсем не съехал с катушек, пытаясь создать вещь, которой вообще не место в мире Роха! Куда может завести пытливый ум талантливого чародея? Крепко подумает и создаст нечто такое, от чего вздрогнут местные шаманы и вожди! Еще и сожгут на костре за инакомыслие!
Они прошли по единственной кривой улочке нижнего города, которая целиком и полностью была застроена передвижными шатрами. Сергей уже знал, что с наступлением весны хозяева разберут свои строения, погрузят скарб на телеги и уедут кочевать в пустоши и степи. Авьяд не препятствовал людям жить вольной и кочевой жизнью, но недовольство проявлял. Для него было важным, чтобы такие семьи приняли оседлый образ жизни, увеличивая население города. Кто-то внимал увещеваниям и переселялся на холм, становясь горожанином, а кому-то оставалась по нраву жизнь на воле. «Кочевники» были зажиточными товарищами, каждая семья имела помимо гужевого транспорта в виде лошади, одного или двух ящеров, да кое-что из мелкого скота в виде коз или овец. Сейчас вся эта живая масса колобродила в загородках возле шатров, и Сергей искренне не понимал, как местные жители умудряются прокормить своих питомцев во время зимы.