Странная девушка, конечно же, не отвечала. Сергей откровенно залюбовался ею. Смуглолицая, словно всю жизнь прожила под жарким степным солнцем, с тонкими бровями и полными, налитыми кровью губами, она даже без сознания привлекала красотой. Шапка с головы упала, обнажив густые черные волосы, Фигурка тоже должна была быть в норме, скрытая сейчас под зимней одеждой.
– И что мне с тобой делать? – вздохнул Низовцев, забросив ружье за спину. Решение уже было готово, но он не знал, правильно ли поступает.
Он нагнулся, подхватил под мышки девушку со спины, поднатужился, приподнял ее, потом развернул и очутился лицом к лицу с незнакомкой. Крякнул и перевалил ее через плечо. Так и зашагал в сторону подворья. Симпатичный груз, несмотря на комплекцию, был довольно тяжелым. Низовцев пер по дороге вверх, дыша как паровоз, и на подходе к воротам уже слышал ржание стражников.
– С первой добычей тебя, Серш! – скаля зубы, сказал Спех, руководивший сегодня охраной резиденции. – Ах, какая сладкая-то! Ты ее сразу в казарму неси! Там сейчас никого нет, кроме спящей ночной смены!
Он, изгибаясь от смеха, приказал одному из стражников распахнуть калитку.
– Смешно им! – пропыхтел Сергей, втискиваясь в узкую калитку. – Могли бы ради такого случая ворота распахнуть! Видишь, какой круп! Застрянем!
– Прошел, прошел! – Спех пристроился сзади и все старался рассмотреть лицо девушки.
Незнакомка очнулась и затрепыхалась в руках Сергея. Кулаки ее замолотили по спине Низовцева.
– Пусти! – завопила она. – Руки свои убери!
Низовцев с удовольствием сбросил брыкающуюся девицу.
– Хоть бы спасибо сказала! – укорил он ее.
Внезапно прекратились смешки десятника. Он сделал широкий шаг за спину пострадавшей и резко завернул ей руки за спину.
– Аслак! – заорал Спех маячившему на крыльце резиденции вождя молодому стражнику. – Быстро зови Отца! И живо ко мне!
– Ты чего? – не понял Сергей, разминая шею.
Странная получалась картина. Спех так заломил девушке руки, что она со стоном нагнулась к земле. А десятник попросил:
– У меня в кармане ремешок. Достань его и свяжи эту стерву! Запястья ей перехвати, да шевелись же ты!
– Нихрена не понимаю! – пробормотал Низовцев, стягивая запястья девушки тонким кожаным ремешком.
Двор стал наполняться служилыми людьми. Они с любопытством подходили к композиции «Трое в обнимку» и пытались что-то выяснить. Спех шикал на них, пока не появился Авьяд. Он степенно приблизился к толпе, которая почтительно раздалась по сторонам, и спросил:
– Что случилось, Спех? Какого беса устраиваешь сход во дворе?