– У мя такожде сыновья имеются, – осадил его государь и кивнул на меня, – пусть Димитрей тамо володеет, аще тей немочий.
– Ты, Аникей, грамоты по сему ряду подготовь, – обратился он к боярину Турку.
У Жеховского изменилось лицо от такого решения правителя. Он пожёг меня некоторое время тяжёлым взглядом, но справился и стал спокойно докладывать о полной готовности к походу на Чухлому. Государь обрадовался этой вести и распорядился провести смотр воинства завтра с утра.
Обсуждали далее ультиматум эмира Алибея. Отца сильно беспокоили поставки зерна с приволжских житниц, вернее, их возможный срыв, если не удастся примириться с эмиром. С подачи Варфоломея решали возможность кардинального решения проблемы – устранения эмира. Резко же итальянец начал действовать, хотя ради мира и жизней тысяч галичан можно взять на душу такой грех и прикончить одного строптивца. Я отмалчивался, злясь, что не предупредил Варфоломея не касаться этой темы. Иные предложения могли бы обесценить придуманный мною план касательно Вятки. По высказываниям главного нашего тайных дел специалиста понял, что в окружении Алибея сейчас нет подсыла, способного осуществить такую акцию. Понадобится много денег и времени, чтобы завербовать и подготовить исполнителя. Впервые прозвучало сожаление, что нет теперь Фокия Плесни, способного сотворять чудеса в тайных делах. Когда Варфоломей закончил словоизлияния, государь, поглядывая ленивым котом, поинтересовался перспективами расследования надругательства над Евпраксией недельной давности. Сильно же гнетёт батю эта тема. Я слегка запереживал, соответственно вспотев.
Боярин Данила немного попортил настроение правителю. Его источники из Москвы сообщали, что поставленник Всеволож повелел на Унже заставы снарядить и пути основные торговые закрыть с юга и востока.
– На Москве люди бают, иже временщик хоче успети тя, княже Юрие, в смирение прилещити и сие в заслугу се поставити, – высказался Чешок, – Мнозе бояре и боярски дети указание получиша, яко пешити с сеими ратны людьми к Костроме.
– Жила черевна у Ивашки надорвётся, – рыкнул государь. – Мало того, иже люди его в порубежье гобины наши хитят, задушити нас хоче. Повелеваю заставы, кои явлены быти, сбивати.
– Спешит, боярин Всеволож, так как власти много на себя возвёл. Московская знать им недовольна. Пока вся власть в Москве сосредоточена в руках временщика, не нужно тебе, отец, давать ему повод для войны, – решил добавить в разговор свой веский дискант.
– Аще не мочно ми оберегати на сеих землях людей мирных, то несть требно быти князем над ими, – не согласился со мной отец.