– А-а-а-а! – порывисто обняв девушку, Баурджин крепко поцеловал её в щёку. – Поня-а-а-атно! Хочешь таки перевоспитать трудовой коллектив? Отличная цель! А ругательства, значит – средство.
– Ну да. Ведь не собираюсь же я ругаться в постели!
– В постели? Интересная мысль…
Соскользнув с ложа, Сиань Цо быстро принесла откуда-то чернильницу, перо и бумагу:
– Ругайтесь, господин князь! А я буду записывать.
– Гмм… – Баурджин замялся. – Ты точно этого хочешь?
– Да! И именно от вас. Потому что я… потому что я доверяю вам, господин!
– Тогда зови меня на «ты». Просто – Бао Чжи, или князь.
– Князь, пожалуй, лучше… Ну же!
– Эх… – встав – ругаться лёжа показалось как-то уж совсем неприлично – князь накинул на плечи халат, запахнул полы, и, выставив вперёд ногу, выдал:
– Раскудрит твою так через коромысло, ититна мать, ядрёный корень…
Ну, и так далее, и тому подобное. Постепенно выложил всё, что знал – а знал Баурджин-Дубов немало, – начиная с босоного детства, проведённого в рабочих кварталах, и заканчивая армейскими буднями, где ненормативная лексика применялась, пожалуй, чаще, чем статьи устава гарнизонной и караульной службы.
– Не знаю, – подняв перо, весело улыбнулась Сиань. – Как изобразить «ядрёный корень» и «раскудрит твою так»? Я и иероглифов-то таких не ведаю.
– Я, можно подумать, ведаю, – хмыкнул наместник. – Ты уж какими-нибудь особыми для себя значками запиши.
– Попробую, куда деться? А что значит…
Девушка произнесла такое, от чего, пожалуй, свернулись бы в трубочку уши у целой дюжины извозчиков с парой боцманов парусного флота в придачу.
– Ну… – Баурджин даже покраснел, чего уже давно за собою не замечал. – Так даже и не объяснишь, сразу… Хорошо бы вина выпить!
– А у меня есть вино! Сейчас, принесу.
Залпом опростав три кружки, князь почувствовал себя куда смелее и обстоятельно, во всех подробностях объяснил бывшей наложнице – что к чему. К его удивлению, Сиань Цо выглядела не очень-то и сконфуженной, Вернее, совсем не сконфуженной, старательно, словно прилежная ученица, записывая на бумажный листок все труднопереводимые перлы.
– Ну как, успеваешь? – участливым тоном учительницы начальных классов справился Баурджин.
– Угу, – кивнула девчонка. – Давайте дальше, князь.
– Мы же договорились на «ты»!
– Ну тогда давай…
– Что – «давай»?
– А вот что!
Отбросив в сторону кисть, Сиань Цо царственным жестом сбросила с плеч накинутый было халат и, подойдя к князю, принялась с жаром целовать его в губы…
И снова ложе, и снова клубок переплетеных тел, и томное дыханье, и стоны… и биенье сердце в унисон.