Поворочавшись, Баурджин встал, оделся и, пройдя кабинетом, выглянул в приёмную. Стоявшие у дверей часовые не спали, несли службу исправно. Один – стражник десятника Ху Мэньцзаня, другой – монгол Керачи-джэвэ.
Пройдя мимо часовых, наместник спустился на первый этаж, в караульное помещение. При виде князя игравшие в кости воины тут же вскочили, почтительно кланяясь. Гремя, упали на пол костяшки.
– В азартные игры играем? – усмехнулся нойон.
– Так, чуть-чуть, – заступился за своих десятник Ху Мэньцзань. – Иногда.
– Ла-адно, – Баурджин махнул рукой. – Вот что, Ху. Выйди-ка!
Прихватив алебарду, десятник послушно вышел.
– Сходи за Кераче-джэвэ, – приказал князь. – Прихватите кувшин вина и поднимайтесь в приёмную. А свою алебарду можешь оставить в караулке!
Оба – и Керачу-джэвэ, и Ху Мэньцзань – поначалу стеснялись, но потом, уже после первого кувшина, ничего, разошлись – раскраснелись, повеселели. А Баурджин им всё подливал – и попробуй-ка, не выпей! Впрочем, невольные гости и не думали отказываться.
– А ну-ка, – поставив опустошённый бокал, Баурджин усмехнулся. – Расскажите-ка что-нибудь весёленькое!
– Весёленькое? – гости переглянулись.
– Ну-ну! – подзадорил князь. – Неужели ничего интересного во дворце не случилось?
– Да всё, как обычно, – пожал плечами десятник. – О! На заднем дворе конкурс устроили – кто самый меткий.
– Из арбалетов стреляли? – заинтересованно спросил Баурджин.
– Не, из луков.
– И кто ж победил?
Ху Мэйцзань неожиданно расхохотался:
– Ни в жизни не поверите, господин! Сюань Лэ, слуга! Ну, крепыш такой, краснощёкий.
– Краснощёкий слуга?! – непритворно ахнул нойон. – Ну надо же! А ведь это я ему посоветовал заняться каким-нибудь делом. Ты смотри – лучших воинов победил, а?
– Моих бы не победил, – произнёс вдруг Керачу-джэвэ горделиво, и даже с некоторым оттенком презрения. Впрочем, тут же исправился. – Извини, дружище Ху, но это так и есть. Монголы с детства – лучники, в отличие от твоих воинов.
– Что правда, то правда, – не стал спорить десятник. – В стрельбе из лука твои – первые. Однако, что касается алебарды, копья или рукопашного боя – тут мы ещё поглядим, кто кого!
Баурджин посмеялся и уже хотел было предложить устроить соревнование, но тут же раздумал – незачем обострять противостояние между двумя группами охраны – тангутской и монгольской. Конечно, соперничество между ними должно быть – это лишь на пользу дела, но именно что соперничество – а не открытая и прямая вражда. Не стоило без нужды обострять отношения между стражами.
Подумав так, нойон почесал бородку и предложил гостям попеть песен: