На сей раз лорд спорить не стал, хотя было заметно, что очень этого хотел. Всем своим видом он выражал крайнюю степень злости, раздражения, досады и возмущения, и такая гремучая смесь непременно заставила бы его взорваться, если бы не понимание: если он сейчас не уйдет, все станет гораздо хуже.
Кто-то в толпе уже выкрикивал откровенные ругательства в его адрес, и постепенно их подхватывали остальные. Заметив направленные на него горящие взгляды, Дэйрон сделал то, что собирался уже давно: ретировался. Правда, не гордо, а поджав хвост.
Меня несколько возмущал тот факт, что ему позволено так просто уйти — будь на его месте простолюдин, охрана клуба уже бы вызвала стражей. Но, как бы то ни было, теперь неприятностей Дэйрону все равно не избежать.
Прежде чем выйти на улицу, он на миг обернулся и, сузив полыхающие гневом глаза, внимательно на меня посмотрел. Затем перевел взгляд мне за спину, постоял так еще несколько мгновений и в сопровождении телохранителей скрылся из виду.
— Неплохо справилась, моя прелесть, — прозвучал позади голос Олдера, и мне на предплечье легла его рука. — Для боевой блондинки даже отлично.
И почему мне так хочется его стукнуть?
Да-да, он появился вовремя, добился торжества справедливости, оказал помощь. Но его самоуверенность и этот снисходительный тон все равно бесят!
— Ты как здесь оказался? — спросила, обернувшись.
— Тебе маршрут на карте показать? — иронично осведомился маг.
— Не боишься, что теперь не оберешься проблем? — сложив руки на груди, я сменила тему. — Думаешь, публичное унижение второго советника сойдет тебе с рук?
— Тогда будем сидеть в тюремной камере вместе, — вновь сыронизировал ничуть не обеспокоенный Олдер. — Заметь, это не я угробил половину недавно отреставрированного квартала и нанес физический ущерб охране…второго советника императора, да?
Заметив, что я хочу возразить, он снова обхватил меня за плечи и развернул в другую сторону, заставляя посмотреть на все еще гудящую толпу.
— Видишь того мужчину в шляпе? — кивнул на худощавого сутулого человека, чиркающего ручкой в блокноте. — А вон ту симпатичную брюнетку в черном?
— Симпатичную? — почему-то недовольно переспросила я и тут же осеклась.
Ход мыслей Олдера был понятен, как и то, кем являлись эти люди. В толпу затесались журналисты, а значит, уже завтра все утренние газеты будут пестрить новостями о сегодняшнем происшествии. Инцидент получит широкую огласку, вызовет общественный резонанс, и это самое общество примет сторону Эгри а, соответственно, Олдера.
Все это, конечно, прекрасно, но…бедная тетушка Ливия. Она же так любит, попивая чай, изящно отставив мизинчик, читать по утрам свежую прессу. Нет, ну правда, жалко ее. А вот папочку — ни капли. Ибо я на него по-прежнему зла!