— Похоже на то, — пробормотал я. — Что ж, с покойным вроде всё ясно, давайте-ка вернемся к живым. Прошу прощения, но я должен спросить, где вы, Зинаида Генриховна, и вы, Степан, находились сегодня во второй половине дня.
— Видишь? — бросил Барсуков супруге. — Теперь он нас подозревает.
— Спокойно, Кирилл Игнатьевич, — твердым голосом объявил я. — Как я уже говорил вам, это стандартная полицейская процедура. Мы опрашиваем всех, кто так или иначе причастен к делу, и, замечу, иногда получаем полезные результаты. Вот вы, например, не сказали нам, что господин Нагель был владельцем часов и желал оставаться им после смерти.
— Я думал, это и так понятно, — проворчал Барсуков, нарисовав в воздухе руками нечто, что, при желании, вполне можно было трактовать как пантомиму «ну ты, служивый, совсем тупой».
— Понятно, что он желал ими владеть, — сказал я. — Но то, что часы принадлежали господину Нагелю, вы не уточнили.
— А это важно? — спросил Барсуков.
— Это мотив, — заверил я. — Опять же, если он считал себя владельцем часов, ему было легче решиться на преступление.
— Ах, вот оно как, — отозвался Барсуков. — Ну тогда ладно.
Он махнул рукой. Я решил считать этот жест одобрением дальнейших расспросов, к чему немедленно и приступил.
— Начнем с вас, — я указал на приказчика. — Где вы были сегодня после обеда?
— У портных, — тотчас с готовностью ответил приказчик. — Даже и не после обеда, а с самого полудня. Минута в минуту. Пока примерили, пока всё подогнали, вот только что освободился. На пять минут вперед вас пришел.
— А, позвольте спросить, зачем вам так спешно новый костюм понадобился? — поинтересовался я.
— Так какое спешно? — вроде как искренне удивился приказчик. — Я еще в понедельник с ними сговорился, так ведь у мастера очередь. Сомневаетесь, так могу костюм предъявить.
— Будьте любезны, — сказал я.
Приказчик вышел в коридор. Я тем временем тактично осведомился у Зинаиды Гениховны, где она провела день.
— Здесь, — ответила та. — Точнее, больше частью в нашей спальне, — она указала на дверь позади себя. — Мне последние дни что-то нездоровится.
— Понимаю, — кивнул я. — Надеюсь, это кто-то может подтвердить.
Зинаида Генриховна вздохнула и помотала головой.
— Прислуга у нас приходящая, — пояснил Барсуков. — Так дешевле, ежели что.
— Но вы же не подозреваете меня? — мягким тоном осведомилась Зинаида Генриховна.
— Нет, — заверил я. — Если, конечно, вы не докажете, что можете превращаться в собаку.
Зинаида Генриховна улыбнулась и снова покачала головой.
— Нет, этого я не могу, — сказала она. — По семейному преданию, это умение передается только мужчинам.