— Да, это интересно, — признал я.
В саквояже покойного мы нашли еще три ошейника. Украшены они были по разному, но везде украшения скрывали внутренние карманы. Все они были пусты.
— Как думаешь, где теперь часы? — спросил Матвеев.
— Либо у убийцы, либо у пса в таком вот ошейнике, — сказал я.
— То есть если этот, — Матвеев кивнул в сторону тела на кресле, — был оборотнем, то у убийцы.
— Его убили не колом, как упыря, — сказал я. — И вряд ли кортик был серебряный.
— Кто знает? — заметил Матвеев.
Ответ знал Клаус Францевич. Когда он осмотрел тело и сообщил, что Гвоздь отправился к праотцам точно тем же путем, что и Мишка, я спросил, что он может сказать о кортике убийцы.
— Ох, это быть металл, — сказал доктор. — Я это сразу изучать, как только привезти тело Михаил. Я находить металл. Это не быть серебро, это быть плохой дешевый железо.
— Им можно убить оборотня?
— Нет, — с явным сожалением в голосе сказал доктор. — Кто-то убить два человек.
— А если убийца и есть оборотень? — не сдавался Матвеев. — Ему нужны были часы, он перерезал сообщников и свалил с ними.
— Вряд ли, — сказал я. — Ты же сам рассказывал, что пса видели рядом с Мишкиным телом. Стал бы он там крутиться, если бы был убийцей. Нет, убийца — человек, и я даже догадываюсь, кто именно. Пойдем-ка, надо кое-что срочно проверить.
ПЕРВЫМ ДЕЛОМ МЫ с Матвеевым отправились к Барсуковым. Семейство купца собиралось завтракать в гостиной. Точнее, собирались Барсуковы, а приказчик подавал на стол. Он впустил нас в квартиру, удерживая одной рукой поднос с чашками.
— Доброе утро, — проговорил я, входя в гостиную.
Матвеев молча кивнул в знак приветствия.
— Надеюсь, что так, — отозвался Барсуков. — Но здравствуйте, ежели что.
— Вы устало выглядите, Ефим Родионович, — заметила Зинаида Генриховна.
— Утро было тяжелым, — признал я. — Прошу прощения за ранний визит. Рад, что никого не разбудил.
— Вообще-то, мы только что встали, — негромко заметил Барсуков.
— Вы все? — уточнил я.
— Ну, мы с супружницей точно, — уже менее уверенно ответил Барсуков и строго глянул на приказчика.
Мол, а ты чем занимался?
— Так где-то с полчаса назад поднялся, — спокойно ответил тот. — Кухарка пришла, я ей дверь открыл. Можете у нее спросить, она на кухне, — последнюю фразу он уже адресовал мне. — А что-то случилось?
— Кое-что случилось, — сказал я и, повернувшись к купцу, добавил: — Кирилл Игнатьевич, я вас попрошу взглянуть на это.
Я вынул из кармана кошелек. Барсуков тотчас признал в нем свою собственность. Я продемонстрировал ему деньги внутри, но не отдал.
— Пока это вещественное доказательство, — сказал я. — Но после суда вы сможете его получить.