***
Когда я впервые увидела сотни книг на стенах библиотеки мистера Клиффтона, она мне понравилась, но теперь я борюсь с желанием закричать и скинуть каждую из этих книг с полки. Я роюсь среди них, пытаясь найти в темноте корешок нужной, пока усталость не одолевает меня. Наконец признаю, что, если бы доктор Клиффтон хотел спрятать книгу в первую очередь, он бы не оставил ее просто где-то на виду.
Но я найду ее. Буду продолжать возвращаться и искать, пока не обнаружу. Потому что, как мама всегда говорила со смесью гордости и смущения, я унаследовала все свое упрямство от нее.
Возвращаюсь в комнату. Мамин Шекспир лежит там, где я его и оставила, на ночном столике. Беру его в руки и открываю на коленях как одеяло, провожу пальцами по пометкам, которые мама оставила на страницах. Я открыла на «Все хорошо, что хорошо кончается». Читаю слова, которые она обвела ручкой:
Презренный мальчик, недостойный
Такого дара, ты посмел отвергнуть
Мою любовь и милость, но тебе
Не может даже сниться.
Снова читаю, сузив глаза.
Эти строки просто поразили ее, потому что напомнили о Стерлинге? Или они должны быть ответами? Каким-то посланием? Одной из ее любимых загадок?
Закрываю книгу и оставляю на подушке рядом с собой, чтобы смогла спать, ощущая ее вес. Потом роюсь в своем рюкзаке в поисках ручки. Заметив мамины пометки на страницах, понимаю, что почти забыла нашу традицию. Ночью перед первым днем школы она всегда рисовала маленькое сердечко на внутренней стороне моей руки, прямо у сгиба локтя, где почти никто не мог его увидеть, но я замечала его на протяжении дня, словно это тайное любовное послание.
Снимаю колпачок с ручки. Мои пальцы подрагивают, рисуя линию, и чернила серые, но, когда смотрю на окончательный результат, я довольна. Это не должно быть еще чем-то, что умрет вместе с ней.
Пробираюсь в комнату Майлза, беру его мягкую руку в свою и рисую сердечко, похожее на мое. Он лишь слегка шевелится, когда чернила касаются его кожи.
Надеюсь, что, когда завтра проснется и обнаружит это сердечко, он подумает, что мама вернулась, чтобы оставить последний знак, поцелуй на его теле, и показать, как сильно она его любила. Надеюсь, это поможет ему запомнить Джульет Каммингс Куинн, которая жила, двигалась и дышала в наших жизнях.
Это вызов и обещание, которое я даю ему и себе.
Я узнаю, что действительно здесь произошло, и воспользуюсь этим, чтобы очистить имя моей мамы.