Усиливая влияние активного начала Йо в себе, ниндзя повышал собственную активность, стараясь превзойти противника. Если тот нападал быстро и мощно, то воин-тень становился еще быстрее и мощнее. В этом случае ниндзя нападали на многочисленного врага еще более крупным отрядом.
В состоянии Ин ниндзя усиливал ситуационные факторы. Попав в окружение многочисленных врагов, ночные воины разбивались на мелкие группки, действовали в одиночку. Преследуемый врагом, ниндзя поворачивался к нему спиной, отдавая инициативу. Воин-тень умышленно усиливал влияние противника, беря при этом его действия под контроль и предвидя наиболее вероятные варианты развития ситуации.
Изменяя характер своего поведения, соотношение первоэлементов в своем состоянии, ниндзя менял и вид взаимодействия с окружающей реальностью. Он программировал действия неприятеля, делая себя объектом воздействия и провоцируя врага. Таким образом, чтобы выманить скрывающегося в засаде врага на открытое место, воин-ниндзя сам становился видимым. В этом случае, являясь приманкой, он приобретал свойство Ин.
Воин-тень мысленно ставил себя в положение противника, пытаясь взглянуть на происходящее его глазами. В результате он видел его возможности, слабые и сильные стороны его положения.
Например, видя перед собой неприятеля, вооруженного копьем, ночной воин старался оценить ситуацию с его точки зрения. Это помогало увидеть единственно верный способ действий. Противник, сосредоточенный на своем копье, забывал с других способах ведения поединка. Ниндзя же, воспользовавшись этим, увеличивал подвижность, сокращал дистанцию и получал преимущество в ближнем бою, используя «мертвую» для копья зону.
Смыслом использования принципов ТИ было изменение личного состояния. Это лишало соперника преимущества.
Таким образом, непредсказуемость изменений внутреннего состояния ниндзя затруднила для противника контроль над ситуацией.
Принципы ДЗИН — «человеческие принципы» позволяли ниндзя, не изменяя самой ситуации, исказить реальное представление о ней. В результате противник неправильно оценивал происходящее. Показывая ложное проявление первоначал Ин и Йо, ночные воины казались сильными там, где были слабы, и, наоборот, за кажущейся слабостью скрывали свои сильные стороны.
Будучи талантливыми мастерами мистификаций и дезинформации, ниндзя манипулировали восприятием и реакциями своих противников. Об их удивительных возможностях выдавать «черное» за «белое» свидетельствуют многочисленные легенды.
Однажды члены семейства сегуна Токугава приказали опытному ниндзя по имени Тонбэ выследить и убить своего собрата по ремеслу — Каэй Дзюдзо, находящегося на службе у князя-заговорщика. Узнав в будущей жертве своего старого приятеля, Тонбэ ослушался приказа и не стал его убивать. Объединившись, они разработали план, который учитывал интересы обеих сторон. Тонбэ отвел Дзюдзо в резиденцию сегуна и доложил, что противник взят живьем. Сегун повелел немедленно казнить пленника. Дзюдзо, в свою очередь, попросил дать ему возможность самому покончить с собой. Сегун и его окружение, предвкушая кровавый спектакль, разрешили совершить ему ритуальное самоубийство. Дзюдзо был отведен в большой зал, где ему, насмехаясь, выдали короткий тупой нож. Видя эмоциональную подавленность Дзюдзо, великосветские вельможи заулыбались. Но презренный ниндзя был свободен от соблюдения всех тонкостей торжественного ритуала — сэппуку (харакири). Он не стал снимать верхних одежд и вонзил нож себе в живот. Одежда моментально пропиталась кровью. Дзюдзо несколько раз дернулся в конвульсиях и замертво рухнул на пол, залитый кровью. Зрелище закончилось, а тело ниндзя было выброшено в ров, опоясывающий замок. Потом, по случаю победы, был устроен пышный пир.