«Но это же практически невозможно!»
«Пустобрехи – любопытные и агрессивные существа», – возразил Ридольф. Он объяснил, каким образом ему удалось приманивать этих тварей.
«Но как вы их прикончили? Они прочнее железа!»
«Они весьма уязвимы в дневное время. Их невыносимо раздражает свет, они сжимаются, обняв руками колени и опустив голову. Удар острым мачете рассекает шейный ствол их нервной системы».
Блантэм закусил губу и пожевал ус: «Тем не менее, все это позволит вам получить не больше пятидесяти или шестидесяти тысяч. Как вы рассчитываете довести прибыль до двухсот тысяч?»
«Должен признаться, мои дальнейшие расчеты носят спекулятивный характер, – ответил Ридольф. – Поэтому названная сумма, скорее всего, меньше той, которую удастся получить на самом деле. Вы будете должны мне сто тридцать тысяч валюнтов, благодаря чему окупится первоначальное вложение капитала, после чего я смогу продать эту превосходную плантацию как минимум за сто семьдесят или сто восемьдесят тысяч. На строительство и обустройство ловушки для пустобрехов я истратил пока что двенадцать тысяч валюнтов. Как видите, конечный результат вполне удовлетворителен».
Блантэм гневно отвернулся. Магнус Ридольф поднял руку: «Куда вы торопитесь? Не хотите ли остаться на обед? Меню у нас скромное – только рагу – но мне будет приятно закусить в вашей компании».
Блантэм молча направился к взлетной площадке, и вскоре его вертолет скрылся в сине-зеленом небе. Ридольф вернулся в коттедж. Чук поднял голову: «Обед. Будем есть».
«Как хочешь! – Ридольф устало уселся за стол. – Что это? А где рагу?»
«Чуку надоел рагу! – заявил повар. – Сегодня мясо с фасолью и острым перцем».
Джо Блэйн развалился в поворотном кресле, как набитый перьями мешок, и угрюмо жевал потухший окурок сигары. Взгромоздив ноги на стол, он поглаживал порозовевшие щеки пухлой, словно бескостной ладонью. У него окончательно испортилось настроение.
В жизни Блэйна было много чрезвычайных событий и происшествий: торжества, провалы, всевозможные превратности судьбы. Но никогда еще он не попадал в такую западню, как «Звездный курорт».
За окном желтое солнце, Эта созвездия Рыб, палило жгучими лучами ландшафт, сияющий белыми, голубыми и зелеными тонами. (Как говорилось в рекламной брошюре курорта, «Любуясь неописуемыми красотами, наслаждайтесь пикантным светом самого оздоровляющего солнца звездного скопления!»)
Ленивая морская рябь чуть пенилась прибоем вдоль чистейшего песчаного пляжа, за которым вырастала, как обрыв, стотридцатиметровая стена джунглей. («Отпуск на краю джунглей, полных неизведанных тропических тайн», – обещала брошюра; на иллюстрации привлекательные обнаженные женщины с яблочно-зеленой кожей стояли под деревом, пламенеющим красными и черными цветами.)