Торн-199 развернулся на каблуках и покинул библиотеку.
«Почему вы потребовали, чтобы он оделся в черное и белое?» – не понимал Паскоглу.
Магнус Ридольф указал на экран для просмотра микрофильмов – в прорезь устройства все еще была вставлена пленка: «Сегодня утром я успел познакомиться с описанием традиций обитателей полуострова Колар на Дуаксе. Одна из интереснейших особенностей их культуры – символика одежды. Например, голубой и оранжевый костюм, в котором только что явился Торн-199, свидетельствует о легкомысленном настроении, о беззаботном пренебрежении к тому, что мы, земляне, называем „фактами“. Черно-белый костюм, однако, принуждает коларийца к трезвому чувству ответственности. А если такой костюм дополнен черной шляпой, колариец вынужден говорить только правду и нечего, кроме правды».
Паскоглу смущенно кивнул: «Что ж, тем временем я побеседую с камбизскими жрецами». Бросив извиняющийся взгляд на Ридольфа, он прибавил: «Я слышал, что на Камбизе практикуются человеческие жертвоприношения. Это правда?»
«Сущая правда!» – подтвердил Ридольф.
Через некоторое время явились два жреца, Фодор Имплиега и Фодор Банцозо – корпулентные субъекты неприятной наружности, с болезненно покрасневшими лицами, пухлыми губами и глазами, полупогруженными в складки жирных щек.
Паскоглу произнес строгим официальным тоном: «Я провожу расследование убийства Лестера Бонфиса. Вы оба находились вместе с ним на борту звездолета „Принцепс Молерер“. Возможно, вам удалось заметить что-либо, что могло бы пролить свет на обстоятельства его смерти».
Жрецы выпятили губы, моргнули, покачали головами: «Мы не интересовались такими людьми, как Бонфис».
«И вы не предлагали ему никаких сделок?»
Жрецы уставились на Паскоглу глазами, напоминавшими четыре каменных окатыша.
Паскоглу напомнил: «Насколько мне известно, вы хотели принести в жертву одного из палеолитических дикарей, сопровождавших Бонфиса. Разве не так?»
«Вы не понимаете нашу религию, – заунывно-безразличным тоном ответил Фодор Имплиега. – Великий бог Камб пребывает в каждом из нас, мы все – части одного целого, единства многообразия».
Фодор Банцозо счел нужным прибавить: «Вы употребили выражение „принести в жертву“. Это ошибочное словосочетание. Следует говорить: „воссоединить с Камбом“. Воссоединение с Камбом подобно приближению озябшего к дарующему тепло пламени, и пламя возгорается тем ярче, чем больше душ воссоединяется с богом».
«Все понятно! – сказал Паскоглу. – Бонфис отказался предоставить одного из дикарей с целью жертвоприношения…»
«Ни о каких „жертвоприношениях“ не было речи!»