— А если вице-губернатор сейчас привязан к стулу, и ему уже начали отрезать руку?
Оставив майора в нерешительности, Петелина удалилась. Она знала, где мост через Клязьму, и профессиональное чутье ей подсказывало, что надо быть там. И лучше первой. Выброшенные телефоны — типичная уловка, а машина не может перемещаться сама.
И все-таки Митрохина она не обманула. Оперативников для того и подключают к следствию, чтобы оперативно отработать все возможные версии.
Узкая темная улица пропетляла между старинными домами, вынырнула на простор и влилась в освещенную четырехполосную дорогу. Выехав на прямой спуск Петелина увидела перед собой высокий автомобильный мост через Клязьму. Издалека мост выглядел как обычно, однако по мере спуска картина в корне менялась.
«Инфинити» был брошен на середине моста по направлению выезда из города. В свете фонарей черная хромированная машина первой бросалась в глаза. Она пугала своей неподвижностью и вывернутым колесом, наехавшим на приподнятую пешеходную дорожку. Отсутствие следов аварии только подчеркивало угнетающую ненормальность такой остановки.
Но самое страшное происходило на противоположной стороне дороги.
Там на узком выступе за перилами стояли два человека. В двадцати метрах под их ногами чернела река, похожая ночью на мокрый асфальт. Мало кто бы поверил, что это отец и дочь: вице-губернатор Николай Васильев и лейтенант полиции Варвара Тимофеева.
Васильев вцепился побелевшими пальцами в перила и, прижимаясь животом к спасительной опоре, беспомощно хныкал. Перевозбужденная Варвара ощущала необыкновенный прилив сил. Она не могла молчать, вертелась и жестикулировала, придерживаясь лишь одной рукой, да и то не всегда. В другой ее руке блестел нож, которым она то и дело угрожала Васильеву.
— Кто сказал, что люди не летают? Чушь! Ты готов, папочка, доказать обратное? Вот она настоящая свобода — расправь руки и лети! Это же счастье. Тебе не надо будет брать взяток, плести интриги и содержать любовниц. Ну же, смелее, разожми пальчики. Не хочешь, тогда я их отчикаю. — Она ткнула ножом в ладонь чиновника и громко рассмеялась.
Однако смех быстро оборвался. Девушка развернулась лицом к реке, набрала в грудь воздуха и расправила руки, словно намереваясь взмахнуть крыльями. Ее ступни едва помещались на бетонном парапете, тело вытянулась к небу, а на лице не было и капли сомнений, что она может летать. Сейчас взмахнет — и взлетит черно-белая птица.
Так длилось всего несколько мгновений. Безумная решимость в ее глазах сменилась новой вспышкой гнева.