Варвара обхватила Васильева, приставила нож к его горлу и зашипела в ухо:
— А знаешь, что я поняла? Мы не можем жить одновременно. Как вода и огонь на одной щепке — или ты, или я. Выбирай, кто полетит?
— Ты, — испуганно выдохнул Васильев.
— Ха-ха-ха, — рассмеялась Варвара в ночное небо, откинув голову. Но тут же вновь вцепилась в отца. — Я помню из детства, как сосед кружил за руки свою дочь, и та кричала от счастья: я летаю, летаю, а потом просила: еще, еще.
Сжавшийся от страха Васильев выдавил:
— Отпусти.
— Ты ни черта не понял! — взвилась Варвара. — Если мы не можем жить одновременно, это не значит, что останется кто-то один.
Васильев с страхом покосился на Варвару. А та вновь переменилась в лице и ласково попросила:
— Сделай то, что ты никого не делал для меня. Обними свою дочь, и мы полетим вместе.
— Варвара!
Крик со стороны заставил Тимофееву обернуться. Она увидела перебегавшую к ним через мост Елену Петелину, осклабилась:
— О, вездесущая Петля, ты первая. А я ждала, кто же будет нашим зрителем.
— Варя, отпусти его. Еще ничего не потеряно. Водитель Васильева жив.
— Не подходи! Включи телефон на запись и снимай.
Елена остановилась в трех метрах от Тимофеевой. Сзади загудела сирена, на мост влетела полицейская машина с мигалкой, хлопнула дверца. Петелина обернулась и увидела Митрохина, вооруженного пистолетом. Он прибыл один. Нашел выход, отправил оперативников проверять квартиры, а сам примчался сюда.
Митрохин не стал церемониться. Он целился в Варвару и требовал:
— Тимофеева, не дури, немедленно отпусти заложника.
— Зрителей прибыло, — криво улыбнулась Варвара.
В ее руке появился пистолет, она взяла на мушку Петелину, а сама пряталась за тело Васильева.
— Ну, кто кого, Стас? Ты меня, или я ее?
У Елены похолодела спина, свело живот и чуть не подкосились ноги. Ствол был направлен ей в грудь, она в трех метрах на пустой дороге, безумная Варвара настроена решительно, ни спрятаться, ни убежать, и ответ на вопрос «кто кого» предельно ясен.
Это дошло и до Митрохина.
— Ты всегда была чокнутой, Миша-Мишель. — Он попятился, спрятался за машиной и крикнул от туда: — Свихнувшаяся идиотка!
Щеки Варвары вспыхнули, словно от несправедливой пощечины. Она хотела огрызнуться, но Петелина под влиянием спасительного рефлекса, опередила ее и высказала неожиданное сочувствие:
— Какие же мужики сволочи.
Варвара заинтересованно посмотрела на нее, и Елена поняла, что попала в точку. Она быстро продолжила:
— Митрохин урод, как все опера, не может без оскорблений и дурацких шуточек. Чего стоит эта их собачка, — Елена смешно изобразила кивающую голову, — правильно сделала, что выбросила.