— О сударь! — воскликнула маркиза. — Поверьте, мы будем вечно вам признательны, и если наши рекомендации могут вам пригодиться…
— Увы, матушка, — возразила баронесса, — подумайте сами, ну какую пользу могут принести теперь наши рекомендации этому господину: они лишь скомпрометируют его! Мы не только не в состоянии оказать кому-либо помощь, но сами нуждаемся в поддержке.
— Увы, ты права, дочь моя, — отвечала маркиза, — я опять забыла, кто мы такие и что сталось с нашей несчастной страной.
— Тише, матушка! — сказала молодая женщина. — Ради Бога, не говорите так…
— О, вам нечего бояться, сударыни, — возразил служащий, — конечно, пока вы говорите это в моем присутствии. Однако позвольте дать вам один совет, госпожа маркиза, — с улыбкой сказал он, — старайтесь разговаривать как можно меньше… В настоящее время ваш аристократический выговор неуместен, и осмелюсь добавить к первому совету и второй: если уж вы вступаете в беседу, заставьте себя обращаться к людям на «ты» и называть их «граждане».
— Ни за что, сударь, ни за что и никогда! — воскликнула маркиза.
— Ну ради меня, матушка, ради моей бедной девочки! — взмолилась баронесса. — Она и так уже потеряла отца, что с ней станется, если она потеряет и нас?
— Ну хорошо! — согласилась маркиза. — Обещаю вам, моя дорогая дочь, сделать все, что в моих силах.
— А теперь, милостивые государыни, хотелось бы знать, желаете ли вы продолжать свой путь с этим пропуском?
— Ваше мнение, сударь? — спросила баронесса.
— Вместо того чтобы помочь вам, он, напротив, все усложнит. Указанный там возраст не соответствует вашей внешности, а кроме того, как я уже говорил, туда не вписана мадемуазель — ваша дочь.
— Как же быть? Другого пропуска у нас нет.
— Но я берусь достать вам его!
— О сударь! — воскликнула баронесса. — Неужели вы проявите такую доброту?
— Безусловно. Однако вам придется подождать здесь полчаса, а то и больше.
— О, сколько пожелаете, сударь, — ответила баронесса, — я чувствую, что с вами мы в безопасности.
Муниципальный служащий вышел и через минуту вернулся с перепачканным и наполовину разорванным пропуском.
— Гражданин секретарь, — позвал служащий молодого человека, опоясанного, как и он, трехцветным шарфом, — окажи любезность, сходи от моего имени в мэрию и возьми пропуск со всеми необходимыми подписями. Взамен покажешь вот этот, скажешь, что я уронил его и он попал под колесо повозки. Добавь, что указанные там лица находятся в моем кабинете и что я сам внесу их приметы.
Не возразив ни слова, молодой человек взял из рук муниципального служащего пропуск и вышел.