– Существует уйма отличных программ выживания, – сказал Майк, точно был большим авторитетом в этой области. – Эта к ним не относится.
– Наверное, ты читал про нападение медведя.
– Нет, зато я читал про несчастный случай при спуске на веревке. И про оползни. И про то, как один парень умер от гипотермии.
– Со мной все будет в порядке, – возразила я, задаваясь вопросом, а так ли это.
– Зачем ты это делаешь?
– Выжившие, возможно, получат Сертификат.
– Ты сама-то себя слышишь?
– Я хочу этот Сертификат.
– Но дело-то в том, – сказал Майк, – что ты не спортсменка.
Он был недалек от истины, но я все равно обиделась на замечание.
– Я несколько месяцев готовилась, – отрезала я более раздраженно, чем следовало бы. – Я каждое утро по три мили бегала.
– Это не пробежка трусцой по кварталу…
– Трехмильная пробежка, – поправила я.
– Если ты считаешь, что три мили – это круто, ты только подтверждаешь мою правоту. Серьезно.
– Не смешно.
– А я и не шучу.
– Не говори мне, что я этого не смогу.
– Никто не может изменить то, каков он есть, Хелен.
– А я могу.
– Просто такие выходки не в твоем духе.
– Раньше были не в моем духе, – отрезала я. – Раньше, когда ты меня знал. Но я теперь в животное себя превратила. В кровожадного зверя.
– Почему?
– Тебе не захочется услышать ответ. – Я уже жалела, что подняла трубку. Иногда уж лучше совсем никого, чем хоть кто-нибудь.
– Хелен, – сказал вдруг Майк, – тебе незачем это делать.
– Если уж на то пошло, мне надо. Правда, надо.
– Я хочу, чтобы ты вернулась домой.
– Я не поеду домой. У меня есть план, и я ему следую.
– Нет, – сказал Майк. – Я имею в виду, вернись домой ко мне.
Я уронила телефон на колени. И с секунду пялилась на него, прежде чем снова взять.
– Ты еще тут? – спрашивал тем временем Майк. – Сигнал пропадал?
– Я еще тут, – сказала я, сомневаясь, а правду ли говорю.
– Я серьезно, Элли. Я очень хочу.
– Всегда терпеть не могла, когда ты называл меня Элли.
– Повесь трубку и приезжай домой. Безумие, что мы не вместе.
Мне потребовалась пауза, чтобы сформулировать ответ.
– Мы не просто «не вместе», Майк. Мы разведены. Прошел год. Нельзя обратить развод вспять. Мы подписали документы, мы официально порвали все возможные связи.
– Знаю, и я все понимаю, и в определенном смысле это кажется немного безумным…
– С какой стороны ни посмотри, это еще как безумно.
– Мы сделали тот выбор, который на тот момент должны были сделать. Но мне теперь лучше. Потребовалась чертовская встряска, но я взял себя в руки.
– Это не встряска. Это юридически заверенный документ.
Мой телефон звякнул. Заряд кончался.