Что важно для меня – ведутся записи на все корабли, которые есть в порту.
– «Буревестник»? – посмотрел на меня таможенник.
– Да.
– Есть такой… Дайте посмотреть… ага. «Буревестник». На карантине.
– Прибыл – или отплывает? – деловито спросила я.
– Отплывает с грузом зерна через три дня. Два дня он уже на карантине.
– А где он стоит?
Я без зазрения совести пользовалась своей бляхой расследователя и правом задавать вопросы. Может, мне это для дела нужно.
Чиновник помялся, но ответил.
– Третий док, шестой квадрат.
Что это такое, я выудила из его разума. И даже примерное место расположения и внешний вид «Буревестника».
– Благодарю вас.
– Вы хотите побеседовать с кем-то с корабля?
– Я убедилась, что они не могли быть на месте преступления. Этого достаточно, – махнула я рукой. – Благодарю вас…
Сильно я на разум не воздействовала. Ни к чему. Но вот отвести глаза, чуть потереть эту встречу… чтобы человек отвечал не: «Меня недавно расспрашивала Шайна Истар, и ей это было важно», а, к примеру: «Да, кажется, меня кто-то спрашивал… сто лет назад, или упоминалось о корабле…» Но так, мимоходом, словно это и неважно было. И не нужно.
Третий док, шестой квадрат.
Уже темнело, когда я добралась домой. И под негодующим взглядом Корса принялась жевать кашу. Больше дома все равно ничего не было.
– Ну и где тебя весь день носило?
– Лучше спроси, где меня будет носить ночью, – ухмыльнулась я.
– Где?
– Пойду узнавать, что случилось с нашими родителями.
– Шани? Ну-ка рассказывай, – не хуже клеща в попу, вцепился в меня братец. Пришлось объясняться.
– Я не знаю, на какой корабль сели родители, но знаю, что трей Сирант хорошо заплатил капитану «Буревестника» за двоих людей. Мужчину и женщину. Я знаю, что «Буревестник» шел в Раденор. А мамы с папой до сих пор здесь нет…
Корс побледнел, словно я его мелом посыпала.
– И ты мне только сейчас об этом говоришь?
– А когда мне надо было сказать? – Я искренне не понимала возмущения брата. – Это же не факты, так, подозрения.
– У тебя? Простые подозрения?
– У меня, – вздохнула я. – Знаешь, магия разума решает далеко не все проблемы. Даже половину не решает…
Корс смотрел все так же обиженно, и я не удержалась. Притянула братца к себе, чмокнула в макушку, потерлась щекой о непокорные вихры.
– Солнышко, ну что я могла сказать? Вот если сегодня все выяснится, тогда мы поговорим уже всерьез. А пока… подозрения к делу не пришьешь.
– Ты уже говоришь, как расследователи.
– Мне нравится эта работа.
– Правда?
– Да, – и я не лгала. – Она жестокая, грязная, кровавая, но для меня – в самый раз. Мне нравится останавливать подонков и негодяев. Мне это нравится. А что не всегда получается – дайте опыта набраться. Я буду стараться. Я буду очень стараться – и я справлюсь. Я обещаю.