— О твоих речах у костра за кружкой вина.
— Уже и об этом успели донести?!!
— Алексей! «Донести» осталось в прошлом, в сталинских временах. Выбирай, пожалуйста, выражения по-аккуратнее, раз уж мы с тобой теперь по одну сторону баррикад.
— Ну…не донесли, так доложили.
— Вот! Это уже более корректный термин. Донос — это наговор. А мы предпочитаем использовать в работе только достоверную и проверенную информацию.
Бла— бла-бла… Какие у нас теперь в КГБ высокие стандарты! А по мне — что в лоб, что по лбу.
Генерал надевает пиджак, затягивает узел галстука. Перед самым уходом я спрашиваю:
— Степан Денисович, а к Аджубею можно заехать проведать?
— К нему все еще никого кроме родных не пускают. Вот вернешься из… «отпуска» и проведаешь.
* * *
— Солнышко! Что с тобой??
На Вике лица не было. Мы встретились у массивного здания ресторана Пекин, который одним своим крылом выходил на площадь Маяковского. Где, собственно, и началась моя эпопея с диссидентами и КГБ. Девушка была одета очень просто — черная юбка, белая, строгая блузка. Волосы зачесаны в жесткий пучок, на лице ни следа косметики. И это «выходной» наряд для праздника?!?
— Случилось, Русин, случилось — в голосе девушки прорезался металл.
— Опять тревожный набат в голове?? — я оглянулся. Вокруг было прилично народу, но рядом — никого. Москвичи после трудового дня спешили по домам, возле ресторана толпилась очередь.
— Набат у тебя в штанах! — Вика раскраснелась. В гневе она была прекрасна!
— Говори, что у тебя с Быковой!
Суки! Донесли уже. Не Москва — а проходной двор.
Я плюю на свои модные джинсы, падаю перед Викой на одно колено, хватаю ее за руку и начинаю блажить голосом незабвенного управдома Бунши из "Ивана Васильевича…":
— Виктория Андреевна, я царствовал! Но вам не изменил. Меня царицей соблазняли, но не поддался я! Клянусь!
Девушка фыркает, пытается вырвать у меня руку. Не получается. На нас начинают оглядываться.
— Вик, честно. Ничего не было. Пылесос на меня запала, явилась ночью в палатку…
— И что??
— И ничего. Как пришла, так и ушла. Ребята проснулись от моего смеха, увидели убегающую Ольгу. Ну а потом как в том анекдоте — я встаю на ноги, отряхиваю колени и интригующе замолкаю на самом интересном.
— Ну, какой хоть анекдот-то?! — не выдерживает любопытная Вика и на ее лице появляется слабая улыбка. Ура! Лед тронулся, суд и расстрел отменяются!
— Анекдот…? — я делаю вид, что с трудом вспоминаю — На заседании парткомиссии утверждают нового директора завода. Характеристика — блеск, рекомендации — отличные. Позже в курилке сидит понурый кандидат и ломает папиросы дрожащими руками.