– Ты бы душ приняла, что ли? Ты когда последний раз мылась? – буркнул он.
– Не твое дело, – огрызнулась та. – Может, я воду экономлю.
Впрочем, немного погодя девушка все же отсела чуть дальше.
Еще здесь был средних лет мужчина с бледным лицом. При взгляде на него Михаил решил, что он явно чем-то болен, но держится бодро. Бледный подвинул Михаилу табурет – тот опустился на него, вдруг ощутив, как же он устал. А может, ноги подкосились от волнения, он ведь и не надеялся тут кого-то встретить, хотел просто присмотреть убежище на будущее.
– Ну здравствуй, Миша! – проговорил дядя Гена, внимательно изучая его. – Откуда, какими судьбами? Вот видишь, как встретиться-то довелось – не думали, не гадали. Все профукали, гады, до чего довели… – И он смачно выругался, не обращая внимания на женщин. – А ты прям как с неба свалился – где ж ты был все это время?
Остальные словно бы слегка расслабились – Устинья, кажется, тоже узнала его, по крайней мере глядела внимательно. А Гарик подошел и обнял, потрепал по плечу – он и прежде был общительным, хотя чувства свои так бурно не выражал.
– Ну ты даешь, старик! Ты крут! – только и сказал он. Федор же только кивнул – кажется, он не разделял всеобщей радости.
– Нет, это просто чудо какое-то, – воскликнул бледный с излишним, на взгляд Михаила, восторгом. – Мы думали, снаружи уже давно никого из живых не осталось. А если остались, то только такие… – Он выразительно покрутил пальцем у виска.
– Наш спаситель – Антон, – представил его дядя Гена.
– Ну уж и спаситель, – смутился тот. – Помогаю в меру сил поддерживать существование, осуществляю, так сказать, продовольственное снабжение. Сейчас вот приболел.
– Ну рассказывай, откуда свалился на нашу голову, – тепло улыбнувшись, поторопил Гарик.
– Из метро, – сказал Михаил. – Я с Киевской дошел.
На лицах окружающих читалось искреннее изумление, только дядя Гена, казалось, не слишком удивился.
– Следовало ожидать, что спасаться будут в подземке, – сказал он. – А кто не успел – сам видишь.
Михаил огляделся. В сущности, это был обычный подвал, который кто-то попытался приспособить под бункер. Окна были заложены кирпичами, пол кое-где выстелен досками, несколько отсеков были отделены деревянными перегородками.
– Ты уж извини, парень, что мы так с тобой, – сказал один из тех, кто скрутил его у входа и чьего имени Михаил не запомнил. – Осторожность прежде всего.
У мужика было простое усталое лицо, Михаил охотно пожал протянутую ему руку.
– Ну расскажи, как там, в метро, сколько народу? – впился взглядом дядя Гена. И внимательно слушал Михаила, кивая каким-то собственным мыслям.