Алл-Аскор-Гудин замолчал и медленно, торжественно сел на свое место. Семоний с благодарностью посмотрел на него. Он уже совсем успокоился и держался даже с каким-то вызовом, что было очень странным. Ведь он знал, что придется выдержать поединок с наисильнейшим противником — Аэровелом. Семонию уже сообщили, что старейший ученый выступил категорически против проекта.
Действительно, Аэровел уже поднялся с места и, махнув краями голубого плаща, вышел к зеленому овалу. Лицо его было злым и нахмуренным. Никто не видел подобного выражения на лице какого-либо из ученых, и поэтому среди присутствующих возник еле слышный шум. Даже ученые планеты Кома, которые были лишены возможности понимать эмоциональные изменения на лицах хозяев Системы, почувствовали напряженность ситуации и, вытянув причудливые зеленые головы, замерли неподвижно.
Над амфитеатром раздался энергичный громоподобный голос:
— Очень странно! Ко мне вернулось чувство, которое разумные существа наших систем считают анахронизмом. Ко мне вернулась ярость! И только уважение к высокому собранию и нормы этики заставляют меня говорить спокойно!
Ряды ученых зашевелились. Лиахим одобрительно кивнул головой. Семоний удивленно вскинул вверх красивые черные брови. Глаза его метнули тревожные молнии. Он не ждал такого вступления.
— Кто из вас, ученые, думал, как следует, о результатах утверждения этого проекта? — гремел дальше Аэровел. — Осознаете ли вы, что принесет для разумного мира такая «революция»?
Аеровел бросил эти слова прямо в лицо Семонию, Римидалу, а потом перевел взгляд на сектор, где сидели ученые из системы Центавра. Алл-Аскор-Гудин, к которому была обращена реплика, даже не пошевелился. Семоний и Римидал тоже молчали. Старейший ученый снова повернулся к амфитеатру.
— Логика говорит сама за себя. Я скажу коротко. Мы знаем опасность вырождения. Но нам теперь она не страшна. Преждевременно объявляя результаты работы Института Воскрешений, я с полной ответственностью утверждаю, что мы решили проблему бессмертия. Итак, вопрос вырождения отпадает!..
В секторе Сириуса поднялся толстый, невысокий ученый. Это был один из защитников проекта Семония Брраж-Си.
Энергично жестикулируя четырехпалой рукой, он перебил Аэровела, и над залом поплыл низкий, с переливами голос:
— Ты говоришь о бессмертии, Аэровел? Пусть так! Это невероятное, сказочное достижения! Но тогда возникнет другая проблема — проблема искусственного сокращения рождаемости. Будет время, когда наши системы не вместят невероятно большого количества населения. Это во-первых! Во-вторых, бесконечность жизни может породить апатию, равнодушие к любой деятельности… Миры заполнятся людьми с бесконечно устаревшими впечатлениями и идеями…