Ну так вот, не стало у меня зуба. Мама как увидела, закричала:
– Какое несчастье! Какое несчастье! Надевай немедленно новые ботинки и пойдём к врачу.
– А ботинки-то новые зачем? – спрашиваю.
– Как зачем?! Чтобы он ничего такого про нас не подумал. Пойдём и вставим тебе золотой зуб.
Золотой зуб! Ни у кого такого не будет. На всю школу я один. Да что школа! Ого, как я обрадовался!
Я побежал надевать новые ботинки и пока надевал, даже и не вспомнил, зачем к врачу идти именно в новых, а всё думал про свой будущий золотой зуб. Как я буду идти по улице, всем улыбаться, а солнышко так и блестит, так и играет на моём золотом зубе…
Думал-думал, думал-думал и вдруг призадумался и подумал, что вообще-то ну день, ну другой – а потом мне всё это надоест. Я иногда люблю вперёд посмотреть. Скоро мне всё это надоест, а зуб-то всё равно никуда не денется, со мной будет. К тому же, раз человек родился с простыми белыми зубами, то пусть так и живёт – ничего плохого в этом нет.
Надел я новые ботинки, вышел к маме и сказал:
– Мне золотой зуб ни к чему. Никуда я не пойду.
Мама как замашет руками:
– Нет, пойдёшь!
– Нет, не пойду. Зачем мне такой зуб?
– Как?! Как зачем?! Да ты цены ему не знаешь. Ты ещё глупый и не понимаешь ничего. Ты меня ещё благодарить будешь. Мало ли что в жизни случится. Будешь постарше – поймёшь.
– Не хочу я его вставлять. Не буду, – сказал я.
– Будешь, будешь, будешь… – сказала мама. – Одевайся. Пошли.
И я пошёл. Раз, второй, третий… И мне вставили золотой зуб…
…Два урока я сидел тихо, потом к Генке подошёл.
– У тебя что есть? – спрашиваю.
– Ничего нет, – говорит Генка.
– Эх ты… – сказал я.
– Есть, есть, – сказал Генка. – У меня ёж живой есть.
– Эх ты! – говорю. – А у меня зуб золотой!
– Не ври.
– Не вру.
– Врёшь!
– И не вру. На, смотри.
И раскрыл рот.
– У него зуб золотой! – заорал Генка.
Все сбежались. Весь класс. Я раскрыл рот, я улыбался, я крутил головой в разные стороны. Меня прямо задавили. И все хохочут. А я стою гордый, необыкновенный, один на всю школу. А они хохочут. По партам даже стали прыгать. Чуть доску не сорвали. Убегут. Прибегут.
– А ну, открой рот, – говорят. – Пошире, пошире, – и хохочут.
Генка хохотал так, что его в медпункт увели.
На следующей переменке стали из других классов приходить. На меня смотреть. И все просили раскрыть рот. Потом я из своего коридора ушёл. Пошёл этажом ниже. Рот раскрывать не просят, но шушукаются все.
На уроке все сидели плохо. На доску не смотрели. На меня смотрели.
– В чём дело? – сказал учитель. – Что это вы все на него смотрите?
– У него… ха-ха-ха, зуб… ха-ха-ха, золотой! Вот… ха-ха!