Отойди от моей лошади (Вольф) - страница 22

А утром очкастый опять пришёл.

– Не ест? – спросила мама.

– Ни в какую, – сказал очкастый. – Что повезём? Что повезём в Москву?!

– Бедный человек, – сказала мама. – Ну что ж, возьмите ещё раз Алёшу.

Очкастый обрадовался как маленький и потащил меня к Пушку.

Мы его накормили, все честь по чести, и я побежал купаться.

Я нырнул, вынырнул, снова нырнул, опять вынырнул и вижу – плывёт очкастый в своих очках и кричит на всю речку:

– Плыви сюда, мальчик. Он гулять отказывается. Бодается. Я совсем обалдел. Что делать?

– Вам без меня крышка, – сказал я.

– Крышка нам, вот что, – согласился он.

Потом мы с Пушком гуляли.

Потом вечером я его кормил.

Потом утром кормил.

Потом снова гулял с ним.

А мне выписывали трудодни – так сказала бабушка.

Потом я снова его кормил.

И гулял.

И кормил.

А потом долго-долго с ним прощался, и его повезли на станцию, чтобы его потом в поезд посадить – и в Москву, на выставку.

И вдруг мы скоро видим – идут к нашему дому человек пятнадцать народу и очкастый, все потные и красные.

Бабушка, дедушка, папа, мама и я вышли к ним навстречу.

Очкастый сказал:

– Он не лезет в вагон. Отказывается. Хотел укусить начальника станции. Не хочет ехать в Москву. Моё дело – крышка.

Я сказал:

– Ну что ж, пойдёмте, я всё устрою.

– Да? – сказал очкастый. – Хитро! А если он потом жрать не станет или вагон сломает? Что мы покажем в Москве? Обычную тёлку?

Дедушка почесал бороду и сказал:

– По всему видать, вам без мальчика крышка.

– Да-да! – радостно закричал очкастый. – Крышка нам! Точно! Отпустите вашего мальчика в Москву! Дня на три. Колхоз будет вечно помнить о вас.

И все закивали и стали говорить, что иначе всем крышка.

И вот я в Москве.

Дома живу. Один. Как большой. Целый день за Пушком ухаживаю.

Завтра поведу его по сельхозвыставке. Держу это пока от всех в тайне.

Это будет сюрприз.

Когда меня покажут по телевизору.

Я с той девчонкой и её братом ещё в сентябре познакомился, в пургу. Пурга была – трудно себе представить. Нелепое какое-то атмосферное явление. Вдруг пошёл снег, повалил среди бела дня, все на улице растерялись, замахали руками.

Действительно, жуткий был снег.

Все, правда, растерялись, только я один, наверное, обрадовался. Эгоизм, конечно, но что делать: люблю я зиму.

И вдруг… началось: дождь пошёл. Вот всегда так. Весь снег в дождь превратился, в жуткий дождину, а пурга не кончилась – куда там, дождяная такая получилась пурга. Дождь так и носился по улице, как ненормальный.

Я сразу весь вымок и в подворотню заскочил. Вот погодка, думаю, и всё из-за этой кисточки. Нам в классе велели такой рисунок сделать – наша школа через сто лет. Ну, как мы её себе представляем. Я понял, что тут без красок не обойтись, и пошёл за красками. Краски купил, а кисточек в магазине нет – пришлось на Невский ехать. Купил, конечно, а тут эта пурга и дождь.