Живые, пойте о нас! (Зиначев, Азаров) - страница 18

Новый обстрел вражеской артиллерии не дал ему дочитать стихи. Опустив тела друзей в братскую могилу, латыши снова залегли в свои окопы, чтобы отбивать вражеские атаки.

…В то время мало было минут затишья. Но когда они появлялись и полковая рация сквозь вой, музыку, разряды улавливала ясный и спокойный голос Москвы, латыши затаив дыхание слушали:

«На Ленинградском фронте продолжаются ожесточенные бои с наступающим противником. Весь город участвует в обороне.

Летчики Ленинградского фронта, войска, корабли и подразделения Краснознаменного Балтийского флота наносят по врагу сильные контрудары. Воины Н-ской части в течение нескольких дней удерживают в своих руках обороняемый насоленный пункт».

— Это о нас! — торжественно утверждали латышские стрелки, хотя речь шла не только о них.

К концу сентября сорок первого года их полк был рассечен надвое. Устоять против сильно вооруженного врага было невозможно. Отдельными подразделениями латыши отходили на запад. Отступая почти одновременно с ополченцами, зенитчиками и «истребителями», латыши закрепились за Фабричной канавкой. Они встали здесь рядом с русскими, украинцами, белорусами, казахами, чтобы больше не сделать ни шагу назад. Отходить дальше было нельзя. Позади был Кронштадт — огневой щит Ленинграда.

На небольшом участке ораниенбаумской земли уже в это время стала создаваться Приморская оперативная группа. Враг еще не знал, какой грозной силой станет она в будущем!

В районе Стрельни и Петергофа фашистские дивизии прорвались к Финскому заливу. Теперь враг находился совсем близко от Кронштадта.

Для защитников города-крепости Петергоф был не просто одним из прекрасных пригородов Ленинграда. Позолоченная статуя Самсона, раздирающего пасть льву, славила Полтавскую победу. В довоенные годы в День Военно-Морского Флота моряки Кронштадта демонстрировали здесь свою боевую выучку.