— Ты смеешься надо мной, Берта. Мне с ним не совладать. Он в десятки раз сильнее.
— Да ну тебя! Я не в прямом смысле. Не зря же природа наделила нас умением обольщать и манипулировать. Вот и займись этим, — на щеках подруги разлился румянец.
— Чем? — хоть я поняла ее двусмысленный намек, посчитала нужным уточнить.
— Соблазнением. Или ты уже сложила лапки и решила чуть ли не на блюдечке преподнести его той девице? — взгляд соседки по комнате в краткий миг изменился: он стал настороженным.
— Нет, не решила.
— А мне начинает казаться иначе. Скажи правду, может, дело все-таки не столько в нем, сколько в тебе?
— Не говори ерунды, — я обогнула ее, вернулась на прежнее место и сделала глоток остывшего чая.
— Тогда я ничего не могу понять. Где та Эми, готовая идти напролом к своей цели, которая ни перед чем не останавливалась? — не дождавшись ответа, Берта продолжила более спокойным тоном: — Теряешь сноровку, подруга. Ситуация непростая. Тут либо ты, либо тебя. Так что, собирайся с силами и давай в бой. Неужели думаешь, он сбежит как трус после близости?
— Нет, Ингрэм не такой, — с абсолютной уверенностью произнесла я. — Но представь, как он разозлится, когда поймет, что его загнали в ловушку.
— Позлится недельку и успокоится, а потом заживете мирно и счастливо. Зелье готово?
— Еще нет, но на этой или максимум на следующей неделе могу сварить.
— Вот и отлично. Только не раскисай раньше времени, иначе точно останешься с носом. Ты все поняла?
Я выдавила из себя улыбку и утвердительно кивнула. Несомненно Берта желала мне добра, однако в груди зародился страх, что мой поступок нас поссорит, станет началом конца.
Часы показывали четверть двенадцатого, когда я закончила мыть посуду, приняла душ и улеглась в постель. Хоть сна не было ни в одном глазу, смежила веки и принялась считать:
— Раз барашек, два барашек…
В этот момент матрас привычно прогнулся. Любимая мордочка смело вышагивала вдоль моих ног, желая устроиться под боком.
— Ох и влетит нам, Обжорка, если твой хозяин узнает, где ты проводишь ночи, — пожурила я енота, уже улегшегося рядом.
В ответ он что-то возмущенно проворчал. Успокоившись, положил мне на руку лапку и прижался поближе, словно боялся, что вскоре настанет час разлуки. Эта мысль терзала и мое сердце, однако выше головы не прыгнешь. Конечно, я собиралась бороться за счастье. Но если мне придется отпустить Ингрэма, хоть скрипя зубами, все же так и сделаю. Насильно мил не будешь.
Несмотря на мои опасения, Ингрэм пришел раньше, чем я сама того ожидала — во вторник. Широкая улыбка не сходила с его лица весь вечер. Он был необычайно заботлив и весел. Казалось бы, радуйся, Эми, жизнь налаживается, наслаждайся ею, однако я еще больше насторожилась. И почему у меня так всегда: зачем жду грозы после прекрасного жаркого дня?