– Матушка, я… – ошеломленно пробормотал он.
– Послушай, что я скажу. Ты поставил своей целью уничтожить своего брата? Радуйся теперь, ты этого добился. Теперь ты получишь свой Теунис-Крааль. Ты доволен, Шон? Будешь теперь спать по ночам спокойно?
– Теунис-Крааль?! Что ты хочешь этим сказать? – в замешательстве вскричал он. – Я не держал пари на ферму!
– Ну да, – презрительно усмехнулась Ада. – Конечно, ты этого не делал… ты позволил Ронни Паю сделать это вместо себя.
– Паю? Он-то здесь при чем?
– Как это при чем? Он же помог тебе придумать все это! Он помог спровоцировать Гарри на эту глупость! У него же закладная на Теунис-Крааль.
– Но…
Шон постепенно начал осознавать всю чудовищность происходящего.
– Ты оставил его без ноги, а теперь забираешь Теунис-Крааль… но имей в виду, заплатишь за это моей любовью!
Она пристально посмотрела ему в глаза, боль затуманила ее взор.
– Прощай, Шон. Я не желаю больше с тобой разговаривать, – закончила она и медленно направилась прочь.
Она шла как давно состарившаяся женщина, как усталая и измученная старуха.
Шон все понял. И бросился к линии финиша. Он промчался сквозь толпу, как акула сквозь стаю сардин. Поверх голов он видел двух мчащихся галопом по полю всадников.
Дирк скакал впереди. Он встал в стременах и яростно хлестал Плясунью. Черные волосы развевались на ветру, испачканная в грязи рубашка трепетала. Кобыла под ним летела как ветер, копыта ее, казалось, едва касаются земли, их дробный топот покрывал растущий рев толпы. Тело ее почернело и блестело от пота, из оскаленного розового рта летели клочья пены, белым кружевом опадая на грудь и бока.
В пятидесяти ярдах позади скакал безнадежно отставший жеребец с Майклом на спине, отчаянно вонзающим ему в бока шпоры. Лицо Майкла искажала боль от бессилия что-либо изменить. Грей Уэзер выдохся, ноги его ослабли от усталости, с каждым скачком из раскрытой пасти вырывался хрип.
Шон с трудом прорвался сквозь плотную толпу возле ограждающих канатов. Достиг первого ряда, плечом оттолкнул с дороги каких-то двух женщин. Затем нырнул под канат и бросился вперед.
Солнечная Плясунья была уже совсем близко, грозно барабаня копытами и при каждом прыжке кивая.
– Стой, Дирк! – заорал Шон. – Останови лошадь!
– Папа! Папа! Уйди с дороги!.. – во всю глотку крикнул в ответ Дирк.
Тогда Шон прыгнул, чтобы перехватить его.
– Папа!
Отец уже прямо перед ним, вот он пригнулся, вытянув руки вперед. Он слишком близко, голову Плясуньи уже не отвернуть от него, слишком поздно, нельзя остановить ее мощный порыв.
– Прыгай, девочка, прыгай! – заорал Дирк.