Я взяла первый лист и начала аккуратно его складывать. Очень скоро у меня получился небольшой, но очень красивый лебедь.
Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, я увидела, как одна девушка пристально следит за моей работой. Я узнала ее, это была студентка из Японии. Тогда я еще не знала, в чем она специализируется. И хотя она носила форму, как и все мы, она нашла способ сделать свой образ ярким, дополнив его аксессуарами. А еще она красила волосы в очень яркие цвета.
Я быстро доделала лебедя. Все это время девушка не сводила с меня глаз. Ее пристальный взгляд заставлял меня нервничать. Чтобы отвлечься, я решила заговорить с ней.
– Скучновато, да? Жаль, нам не дали меч и все такое, как настоящим ниндзя.
Девушка вернулась к своей поделке, которая уже была похожа на бумажную лилию.
– Вообще-то, я люблю такие штуки, – ответила она, откинув прядь волос назад. – Поделишься бумагой? Учитель Шэдоу-сан дал мне только один лист.
– Конечно, бери, не стесняйся, – сказала я.
Шли дни. Я училась так усердно, как только могла. Любой бы сказал, что я настроена крайне решительно.
Тренер Брант была довольна моими успехами, на ее занятиях я сражалась, как ураган. Теперь-то я знала, что это должно было научить нас правилу «Не оставлять свидетелей». Я была лучшим карманником на уроках Шэдоу-сана и вычислила больше подделок в классе Клео, чем все остальные. Я превзошла себя и на занятиях доктора Беллум, хотя раньше не очень преуспевала в науке.
Мой план работал медленно, но верно. Преподаватели перестали следить за мной, а Мэлстром не заставлял проходить глупые тесты. Иногда я все еще замечала рядом передвижные камеры доктора Беллум, но чем больше я прикидывалась, что хочу стать лучшим агентом, тем больше свободы получала.
Как-то раз Клео пригласила меня на ужин и сказала, что я стала чуть больше похожа на леди. Я улыбнулась и вежливо поблагодарила ее. Сосредоточившись, я играла свою роль, и обучение очень помогало мне в этом.
Я избегала одногруппников, не желая заводить новых друзей. Я обедала в одиночестве и на занятия тоже ходила одна. Некоторые, вроде той девушки на уроке Шэдоу-сана, время от времени пытались со мной заговорить. Но я не обращала на них внимания. Вскоре все стали считать меня высокомерной всезнайкой, которая думает, что лучше других. Но я не принимала этого близко к сердцу.
Я не сомневалась, что мои одногруппники – Грей, и все остальные, – готовы на любые «крайние меры» после окончания учебы. Те, с кем я училась в первый раз, были искусными ворами. Но новые студенты были еще более бесстрашными и отчаянными.