— Черт… — выдыхает мужчина, скидывая с ног тяжелое тело. — Я думал, что уже умру.
Браслет Рика мигает, привлекая внимание, но цифры, которые отобразились на экране, просто не могут соответствовать действительности. Такие же, как и у Дэрила две с половиной палки. Это было странно, очень странно.
— Что за…
— Я счастлив, что выжил, — перебивает его Граймс. Подозрительно добавляя: — Ты же не хотел меня убить?
— Если бы хотел, сделал бы это сам. Баллов бы себе поднял.
Рик кивает, словно удовлетворенный этим ответом. Но то, что Дэрил не собирался его убивать, не значит, что он не хотел использовать его, как наживку. Не очень хорошо, наверное, по крайней мере, именно так подсказывала подзабытая совесть.
Граймс резво закидывает в рот пилюлю, и Дэрил может сказать в какой момент, он ее раскусывает, и рот наполняется вязкой, приторно сладкой жидкостью. Браслет вновь мигает, высвечивая привычные пять палок. Во рту тут же выделяется слюна, и Диксон практически тянется к собственной аптечке, вовремя удерживает себя. Рано, еще рано. Но мышцы плеч ноют, пальцы ощущаются словно распухшие сардельки, так и подталкивая к необдуманному решению.
— Если еще раз захочешь поиграть в «на живца», предупреди заранее.
Замешательство сменяется мрачным удовлетворением. Дэрил едва слышно усмехается. Значит, понимает, но возникает уже другой вопрос. То ли мужчина храбрый, то ли очень глупый. Ни первое, ни второе нельзя было считать достоинством.
— Посмотрим.
— Предупреди, — надавливает Граймс, заставляя Дэрила почувствовать холодные мурашки, бегущие по спине. Но мужчина тут же берет себя в руки, бормоча: — Извини, я просто до сих пор не в себе. Не часто оказываюсь в шаге от смерти.
— Это Игра. От этого в реале не подыхают.
Рик несогласно кривится, пинает носом ботинка труп рядом.
— Я привык доверять напарникам.
— Ты че, коп? — кривится Дэрил, однако внимательно следя за реакцией Граймса.
— Был бы копом, не попал бы сюда.
Этот вопрос был заведомо глупым, но все же внутри срабатывает какой-то звоночек. Диксон внимательно смотрит в лицо Рика, видя в нем только отрешенную сосредоточенность. И это ничуть не успокаивает его, даже наоборот. Впервые у Дэрила возникает противоречивое желание допросить кого-то. Но он быстро выбивает это из своей головы. Не его это дело, не его.
— С чего такие вопросы вообще? — раздраженно интересуется Рик, обшаривая взглядом трупы обезьян. — Сам же говорил ничего не спрашивать.
Он прав, абсолютно. Не о чем спрашивать, нечего обсуждать. Граймс не мог быть копом. И понятно его недовольство вопросом. Кому подобное сравнение будет приятным?