— Он всегда здесь, — продолжал я, — ты о нем помнишь и думаешь о нем каждый день. Он до сих пор занимает ужасно важное место! Человек ведь не умирает, если о нем помнят. Когда больше некому тебя вспоминать, тогда да, ты окончательно умер, а если есть, тогда это еще не конец. Единственный враг — это забвение, ты как думаешь?
— О, Рокки, он оставил свой след, его забыть невозможно. Он придумал один прием. Такой хитрец! Гораздо сильнее всех нас, вместе взятых.
Не отрывая взгляда от портрета, он по-военному отдал ему честь:
— Привет, артист! Снимаю шляпу! Знаешь что, Коко?
— Не знаю, скажи.
— Смысл жизни, он совсем несложный, он в том, чтобы хорошо провести время с теми, кого любишь. Выкинь из головы все остальное, это не имеет никакого значения. Ты будешь вспоминать, как мы с тобой хорошо проводили время? Эй, мы ведь неплохо повеселились? Скажи, что нам было весело, мне будет приятно.
— Да, мой император, мы неплохо повеселились. Никто никогда так не веселился, как мы.
— Потом ты кому-нибудь скажешь: “У меня был дед, и мне было с ним весело”. Люди тебя поймут.
— Да, скажу, не забуду. У меня был дед, и мне было с ним весело. Постараюсь запомнить.
— Хочешь, я тебе запишу?
Он улыбнулся, и улыбка его была шире лица.
— Ты что, уже умеешь?
— Немного. Раньше никак не получалось, а сейчас, когда ты рядом, не знаю почему, но все пошло как-то само собой. Наверное, когда-то умел, а потом забыл.
Я протянул ему свою тетрадку. Он послюнил кончик ручки, несколько раз приложив его к языку, и принялся рисовать буквы, стараясь не залезать за линейки.
— Вот. Так ты никогда не забудешь.
Уменя был дед и мнесним былаве сило
Несколько секунд мы оба молчали. У меня перехватило горло. Наконец я собрался с духом и проговорил:
— Но мы же еще повеселимся, правда?
— Еще бы, вот посмотришь, скоро будет такое веселье!
Что он имел в виду? О каком веселье он говорил? Меня пробрала дрожь.
Он вдруг смущенно взглянул на меня.
— У меня есть для тебя одно поручение, — пробурчал он.
Он сунул руку под подушку и достал сложенный вчетверо листок бумаги. Протянул мне, но в тот момент, когда я собирался его забрать, отдернул руку и спросил с подозрением:
— Ты не будешь смеяться над своим императором?
— Нет, конечно.
— Поклянись.
— Клянусь.
— Хорошо, тогда возьми. Я написал это сам. Все-таки буквы — штука полезная. Наверное, есть несколько ошибок, но это пустяки, ты все исправишь. Поставь запятые и точки, я их написал отдельно. И поторопись, это довольно срочно. Отправь заказным и запомни как следует: это не…
— …капитуляция, а только отвлекающий маневр.