Мне выплачивали комиссионные от полученных мною заказов, как и большинству коммивояжеров, и каждую неделю, когда я не отрабатывал свои комиссионные, я чувствовал вину, так как мне платили за то, чего не сделал, — и безумно боялся, что меня уволят. Из-за этого мое настроение было отнюдь не радостным, когда я утром шел на работу.
Я помню, как однажды сидел в машине на стоянке торгового центра, где я должен был сделать пробный заход. Я ненавидел пробные заходы, я ненавидел свою новую работу и ненавидел себя за то, что взялся за нее, хотя, казалось, у меня не было выбора. Как раз перед, переездом на юг я женился, и скоро должен был родиться мой первый ребенок. Я сидел в машине, несчастный и взбешенный, и колотил кулаками по рулю, опят требуя у Бога (на этот раз выкрикивая вслух):
— Вытащи меня отсюда!
Какой-то прохожий странно на меня посмотрел, а потом быстро открыл дверь.
— Что случилось? Не можешь открыть дверцу изнутри?
Я жалко улыбнулся, взял себя в руки и потащился в магазин.
Я спросил, не могу ли я увидеть менеджера или владельца, и в ответ услышал:
— Вы коммивояжер?
Когда я ответил, что да, мне сказали:
— Он не может сейчас вас принять.
Так случалось часто, и я начал питать отвращение к словам «Я коммивояжер». Я залез обратно в машину и вместо того, чтобы ехать к очередному возможному клиенту, поехал прямо домой. Я не мог больше терпеть ни дня такой работы, но у меня не было мужества бросить ее.
Следующим утром, когда раздался ужасный звонок будильника, я злобно дернулся, пытаясь дотянуться до кнопки, чтобы выключить его. Тут меня и поразила боль. Казалось, что кто-то воткнул мне нож в спину. Я не мог пошевелиться, не испытывая мучительной боли.
Моя жена позвонила нашему семейному врачу и передала мне трубку. Медсестра спросила, смогу ли я прийти к ним.
— Не думаю, — поморщился я. — Я не могу пошевелиться. Так что, верьте или нет, врач пришел ко мне на дом. Доктор сказал, что у меня смещение диска, что на выздоровление понадобится от двух до трех месяцев, и на протяжении этого времени мне нужно как можно меньше находиться на ногах. Вероятно, придется применить вытягивание. Я позвонил своему боссу и рассказал, что случилось. На следующий день меня уволили.
— Извини, — заявил Том, — но мы не можем выплачивать тебе комиссионные в счет будущих контрактов на протяжении трех месяцев. Тебе придется отрабатывать их целый год. Тебе не повезло, но нам придется уволить тебя.
— Да, — эхом повторил я, — не повезло. Я с трудом удержался, чтобы не расплыться в улыбке. У меня была законная причина оставить свою работу! Это был жестокий мир, но так иногда выпадает карта. Таково было мое мировоззрение, миф, с которым я вырос. Мне никогда не приходило в голову, что я сам его создал, что «жестокий мир» был моей собственной конструкцией. Понимание — которое можно назвать