Я поражаюсь тому, как иногда летит быстро время. Бывает, не успеешь оглянутся, промелькнул где-то за спиной день…неделя…месяц…
Сколько раз поднималось и опускалось солнце за дивной грядой змея, охраняющего город? Столько же раз вставала, росла и убывала желтая луна, чей насмешливый лик так часто следил за мной в окно!
Сейчас, стоя на балконе своих покоев и глядя на просыпающийся в солнечных лучах, город, я вспоминала свой первый день, проведенный во дворце варваров, вспоминала встречу с отцом своего мужа и Повелителя.
Вазир понравился мне сразу. Уже покрытый сединами, лишенный былой силы, но не утративший мудрости и того света в глазах, что присущ только людям с чистой и благородной душой, он принял меня любезно. Глядя на этого мужчину, одетого в темные, расшитые золотом одежды, мне тяжело было представить, что такой, как он, когда-то нес огонь и меч в города, покоряя, уничтожая и забирая в плен. Не сочетался образ Повелителя и убийцы.
Сейчас это был величественный человек и его сын, Шаккар, пока мало походил на своего отца. В моем муже было слишком много от варвара, только, кажется, я уже начала постепенно привыкать к этому.
Когда мы въехали в город, нас встречали все его жители, от мала до велика, от последнего раба и до первого богача. Все вышли на улицу и радовались возвращению своего будущего правителя, сына Вазира, моего мужа и господина, принца Шаккара.
Следуя подле него, я смотрела вперед и видела лишь Дворец, который по мере приближения, рос на наших глазах. Огромный, с вершинами башен, устремившихся в синее небо, он поражал своими размерами и превосходил мой родной дом, где я провела всю свою жизнь до того самого момента, пока отец не решил отдать меня своему врагу, ставшему теперь другом и защитником.
Покачиваясь верхом на лошади я видела его — человека, что стоял на балконе самой высокой из башен Дворца и смотрел на приближающееся войско с принцем во главе. Так я впервые увидела Вазира.
— Смелее, повелительница Майрам! — снова за спиной голос аббаса. Чуть насмешливый, но насмешливый как-то по-доброму.
Совсем иначе покосилась на меня воительница Сарнай — первая жена нашего мужа, принца Шаккара. В голубых глазах рыжеволосой женщины нет ни капли радости. Она пронзает меня острым взором, в котором плещется ярость. Впервые она не скрывает своей ненависти. Впервые я понимаю, что была права, когда мне казалось, будто я помеха для Сарнай. И вот теперь все подтвердилось.
— Нравится ли тебе мой дворец? — спросил Шаккар, повернув ко мне свое лицо. Темный взор его сияет гордостью.
