Из тарантаса вылезли двое, оба высокого роста. Первым шел Людвиг Кеммерер. Обут он был в охотничьи сапоги. В прорези длинного зеленовато-серого камзола виднелись розовые штаны. На голове сидела широкополая коричневая шляпа. На боку болталась кожаная сумка для образцов. Задрав голову, он удивленно рассматривал конский череп, прибитый на шесте у забора.
Спутник Кеммерера, одетый в обычную летнюю форму должностного лица департамента уделов — серый сюртук с золотыми пуговицами, серые шаровары и невысокие сапоги, плотно обтягивающие икры, — держал в руках фуражку с блестящим козырьком и белым верхом. Ветер шевелил его черные, слегка вьющиеся волосы. Прямой нос, мужественный подбородок и довольно длинные тонко закрученные на концах усы делали его лицо благородным и привлекательным. К нему и обратился согнувшийся в низком поклоне Кулаков.
— Милости просим, господин управляющий! Пожалуйте в горницы на угощеньице с устатку. Простите меня, подлого мужика, за непочтенный вид — проворонил благодетелей.
Приезжий, прищурив темные проницательные глаза, с улыбкой наблюдал за приступом чинопочитания. Видно было, что подобная картина ему не в диковинку. Это и был горный инженер Александр Петрович Волков, управляющий Пермской удельной конторой.
— Ты голова? — с напускной серьезностью, уставив палец на полусогнувшегося Кулакова, спросил Волков. Получив утвердительный ответ, продолжал: — Отдыхать у тебя не будем. Вынеси во двор, в тень, холодного молока, свежего хлеба и меду. Хмельного не надо.
Наскоро закусив, приезжие потребовали «Книгу руд и камней» и имеющиеся образцы. Волков просматривал записи, а Кеммерер, вооружившись увеличительным стеклом, изучал куски руды. Просмотрев книгу, Волков перебрал образцы и недовольно сказал:
— Хорошего мало. А где образцы последней записи?
— Сей момент, господин управляющий.
Голова принес мешок с породой и раскрыл его перед Волковым.
— А это что еще за диковинка? Людвиг Францевич, зеен зи битте, вас ист дас?
Кеммерер взял в руки большой зеленый кусок и через лупу уставился на него, склонив голову набок.
— Их вайс нихт, вас ист дас, герр обергиттенфервальтер, — после долгого раздумья и с явным смущением ответил патентованный заморский специалист.
— Такого до сих пор не видел, — сморщив лоб, сказал Волков. — Возможно, это какая-то редкая модификация соединения хрома или, быть может, простая глина, проникнутая хромиевым окисом, — в раздумье продолжал он по-немецки. — Мне кажется, из этой породы должна получиться отличнейшая краска. Смотрите, Вильгельм Францевич, какой чистый и красивый зеленый цвет, не правда ли?