За прошедший месяц много чего произошло. Отгремели и закончились Ляоянская битва и второе сражение на Цзиньчжоуском перешейке. Ни в первом, ни во втором случае фортуна японцам не улыбнулась. Под Ляояном наши выстроили три рубежа обороны. 12 дней японцы бились лбом об русскую оборону, а также пытались обойти её с востока. Но все было тщетно. Русская армия в Маньчжурии хорошо закопалась в землю на центральном участке фронта и неплохо сдерживала ожесточенные японские атаки. В центре японцы даже смогли захватить частично вторую линию окопов, но на этом выдохлись. А потом русские одним ударом выбили их оттуда. Первую линию бывшей русской обороны не стали занимать ни японцы, ни русские. Настолько она была разрушена артиллерийским огнём. Японцы поставили все на "зеро" и проиграли. Фактически со стороны японцев это было жестом отчаяния, ибо русский флот перекрыл все хорошие пути снабжения японской группировке войск в Маньчжурии. Японцы могли доставлять грузы морем только в Вонсан и Чемульпо. И то нерегулярно. А дальше только сушей, долго, медленно и тоскливо. Откатившись на свои прежние позиции, они, как и русские, 6 дней приводили в порядок войска. А потом с первым чувствительным ударом русских войск, японцы дрогнули и начали отступление на восток в горы. Очевидно, что даже держать прочную оборону у них явно недоставало боеприпасов. А с отступлением основной группировки начала отступление на северо-восток и ляодунская армия страны Восходящего Солнца, которая за пять дней боёв также не смогла выбить пробку русских войск на перешейке.
И вот тут наступающие русские войска столкнулись с ужасной и неприглядной картиной. Японцы бросили в своих полевых госпиталях своих солдат, которые не могли передвигаться сами. Причём три госпиталя по тысяче человек каждый были вырезаны самими японцами. Вырезаны холодным оружием. Уж неизвестно, сами ли раненые согласились уйти таким образом к Аматерасу или за них это решили большие начальники, но факт оставался фактом. И живых в госпиталях ещё осталось более 14 тысяч неходячих раненых японцев. Новость о страшных находках разлетелась по телеграфным проводам тут же. И теперь русские военные власти не знали, что делать с оставленными "живыми" японскими госпиталями. Это ж не пленные. Раненых в таком количестве взять в плен нельзя. Ладно десятки, ладно даже сотни, но не десятки же тысяч! У наступающей армии нет возможности заниматься таким количеством чужих бойцов. Своих раненых до черта. А этих-то еще куда? Ни людей, ни медикаментов для обихаживания такой массы раненых просто нет. Так ещё и охранять все это нужно, особенно на Ляодуне. Местные китайцы ещё помнят резню 1895 года, которую устроили там японцы при взятии перешейка и Квантуна. И наверняка не откажутся посчитаться. Причём такие желающие нашлись уже на третий день японского отступления, когда по местным фанзам полетела новость о том, что японцы оставили свои госпиталя русским. Через несколько дней тему оставленных японцами госпиталей перестали муссировать в прессе. И Александр даже не интересовался, чем в итоге там закончилось дело. Ни американцы, ни англичане, как японские союзники, темой сохранения жизни японским раненым не заинтересовались. Если для самих японцев эти бедняги — списанный материал, то миллионом туземцев меньше, миллионом больше, для англосаксов было абсолютно параллельно. Да и потом на пути наступающей русской армии повсеместно попадались многочисленные свежие холмики новых захоронений, а то и просто не погребённые вражеские солдаты. Впрочем, русская армия в Маньчжурии, похоже, не особо торопилась на восток. Отступают японцы самостоятельно, и ладно. Потери, понесенные в битве за Ляоян, заставили наступающие части быть осторожными.