— Картина маслом! — как любил говоривать дядя Андрей. А именно эту можно было назвать: «Прекрасная принцесса умоляет о помощи, падая в пропасть».
Думать в такие моменты жизни почти непосильная задача. Все происходит очень и очень быстро, трудно отреагировать даже на рефлексах. Поэтому объяснить то, что произошло я не смог бы даже под дулом пистолета — биение сердца замедлилось, дыхание почти остановилось, а мысли вдруг обрели невиданную четкость. Полное осознание и ясное видение того, что необходимо сделать чтобы помочь ей пришло за доли секунды, осталось только воплотить все это в жизнь…
Плавный, стелющийся шаг навстречу, преодолевая боль в натруженные мышцах — обе мои руки уверенно ложатся на талию учительницы, подхватывая её тело, мягко тянут на себя. Совсем немного везения и все выглядело бы красивым элементом страстного танца, но не сложилось. Там, на небесах уже был брошен жребий.
Выставленная вперед левая нога подскользнулась на подвернувшейся под подошву льдинке, мое равновесие нарушилось и падать начал уже я, естественно, утягивая за собой девушку. Впечатавшись со всего маха в ребра ступенек, я явственно услышал хруст позвоночника. Острая, пронзающая до души вспышка боли опалила каждый нерв в теле, спазмом перехватывая горло и не давая кричать. Испуганное лицо Натальи Александровны было последним, что запомнилось, перед тем как затылок наконец-то тоже коснулся поверхности. И все разом померкло, лишая боли, мыслей и чувств…
***
— Мы могли опоздать, Хандзо-сан. Он умирает. А если и выживет, то скорее всего останется калекой. — прошипел миниатюрный ленточный дракончик, беспокойно парящий в воздухе над плечом старого самурая в белом кимоно, расшитом камоном в виде оперения стрелы. Бесплотный и невидимый для людей, как и дух-помощник его рода, он стоял всего в паре шагов от того самого места, где умирал последний потомок его рода. Стоял и размышлял над тем, что он видел в течении всего этого дня.
— Он слаб. Неуклюж. Неуверен в себе. Не обучен. Даже «доспех духа» не смог использовать вовремя. А как он дрался? Да я в его возрасте этого учителя три раза за пояс заткнул! И это моя кровь?!.. — горько вздохнул Хандзо, растерянно качая головой. — А его воспитание? Манеры и речь? Он скорее гайдзин, чем мой правнук!!! Ты видел как он опозорился перед женщиной? Розгами надо было бить, ещё в раннем детстве.
— Вы слишком строго судите его, господин. Проклятие уничтожило всю его семью, его тело и дух ещё не оправились от потерь и ран. Рок неумолим, а мальчик остался совсем один…