«Магнум-357» был нацелен ей прямо в лоб, и Августа Феверстоун, или Гас, как все ее звали, начала понимать: что-то в ее планах не сработало. Подтверждением тому были и черная маска на лице бандита, и злобный блеск темных глаз в ее прорезях.
Наверное, ей следовало более подробно Обсудить детали, договариваясь о собственном похищении.
Случилось так, что он подкрался к ней сзади как раз в тот момент, когда Гас, уютно расположившись в шезлонге, красила себе ногти на ногах розовым лаком и размышляла, не слишком ли он ярок. Незнакомец подкрался к ней без единого шороха, подошвы его ботинок бесшумно преодолели выложенную кирпичом террасу. А теперь яркое солнце слепило ей глаза, так что она не могла рассмотреть даже его, фигуру. Он казался ей огромным черным пауком на фоне раскаленного добела летнего неба.
– Пожалуй, у нас с вами сегодня ничего не выйдет, – объяснила она ему, сожалея, что занятые руки мешают ей заслонить глаза от солнца: как можно говорить с кем-то, когда не видишь его лица? – Сегодня я подписываю контракт с фирмой «Американская натуральная косметика». Вы, наверное, слышали о такой?
Его молчание удивляло ее. Если она не ошиблась и сегодня действительно вторник, то вечером она обедает с председателем и другими важными «шишками» и юристами фирмы, чтобы окончательно оговорить все статьи контракта. Они должны были встретиться в ресторане «Цитрус» на Мелроуз-Плейс. Она не могла перепутать такой важный день, а значит, ошибку допустил этот вооруженный человек. Похищение было точно назначено на пятницу.
Она хотела разъяснить ему это, и вдруг ее озарило, в чем суть проблемы. Какая же она глупая, как раньше не догадалась, когда все лежит буквально на ладони? Похититель, зловещее существо в черном с ног до головы – черной маске, черном комбинезоне и черных солдатских ботинках на мягких бесшумных подошвах, – просто не знает, что все это не больше чем игра Он знает только, куда ее везти после похищения и сколько ему заплатят. Он или перепутал день, или намеренно с какой-то целью изменил свои планы, она же не может сообщить ему об ошибке без того, чтобы не разрушить всю схему, на которую ушли месяцы подготовки, а возможно, и все свое будущее.
– Вставай, – скомандовал он ей.
Отрывистое слово, сказанное хриплым, резким голосом, заставило Гас вздрогнуть. Какой ужас, его голос напоминал скрежет металла!
– Не могли бы вы секунду подождать? – попросила Гас, подняв флакончик с лаком. – Мне надо закрутить крышку.
При виде страшной черной штуки, нацеленной ей в лицо, у нее невольно побежали мурашки по спине. Револьвер чем-то смахивал на микрофон, и Гас внезапно подумала, а как бы повел себя похититель, если бы она вдруг запела. Нет, она явно надышалась лака. Сколько лет подряд она делает себе маникюр и педикюр и в конце концов, наверное, превратилась в наркоманку. Признаться, она успела полюбить этот запах, но кто знает, как он влиял на ее серое вещество.
