Сестра Шайло, Блайз, стащила с него одеяло.
– Да, сейчас же! Вставай! Скорее!
Две другие сестры, Эльвира и Эрика, стояли в дверях, нервно заламывая лапки.
– Поспешите, а не то крысы нас всех съедят!
Шайло соскочил с кровати, но был так напуган, что колени дрогнули, и он с глухим стуком рухнул на пол. Максимилиан грубо поставил его на ноги.
– Скорее, Малявка, если не хочешь, чтобы крысы тебя схватили!
Шайло не стал тратить время на поиски одежды. Он поскакал по норе прямо в пижаме. Пробегая мимо кухни, он задел банку с морковным соком, и та полетела на пол. Тут же посыпались тарелки и попадали стулья. Спеша спастись от страшных крысиных зубов, Шайло всё равно был слишком медлителен. Сердце у него колотилось так быстро и яростно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Добравшись до входа в нору, он увидел Максимилиана и остальных братьев и сестёр, которые от души хохотали. Им отчего-то было так смешно, что они аж за животы схватились.
– С Днём дурака! – воскликнул Максимилиан.
– Вот кто у нас главный дурачок в этом апреле, – хором подначивали сёстры.
Шайло вдруг ощутил себя очень глупо в этой своей пижаме. Остальные поскакали по своим делам в поля, и он заметил, как они хихикают, прикрывая мордочки лапками. Он изо всех сил постарался сдержать слёзы обиды и смущения.
– Ну и где же твоё чувство юмора, Малявка? – со смехом спросил Максимилиан. – Это же только шутка.
– Да, всего-то, – подтвердили остальные. – Нет, правда, с Шайло так скучно!
* * *
За завтраком мама заметила, что Шайло ведёт себя куда тише, чем обычно, но только к вечеру, когда сын отказался от ужина, пожаловавшись на боль в животе, она поняла, что здесь что-то не так. Она нашла Шайло в кровати – он свернулся калачиком под одеялом, хотя было ещё совсем рано. Она села рядышком и погладила его по лбу.
– Что случилось, Шайло? – ласково спросила она.
– Ничего, – ответил он. Ему не хотелось ябедничать на сестёр и братьев. Но и не нужно было. Его матушка и без того всё понимала, так, как могут понимать своих детей только матери, и очень его жалела.
– Однажды ты им покажешь, – сказала она, нежно целуя сынишку. – Однажды я буду очень тобой гордиться.
Шайло широко распахнул большие карие глаза, и крупная слезинка скатилась по его мордочке.
– Я верю в тебя, Шайло, – добавила мама. – Теперь тебе самому нужно в себя поверить.