— А потом?
— Думаю, после взятия Туниса сразу же отправим в Истанбул донесение. Что нам дальше делать, решать будут уже там.
— Могу сразу тебе сказать, что там решат.
— Вот как?! И что же?
— Прикажут обеспечить победу в Средиземном море над австрияками. Чтобы Черная Борода больше не досаждал своими набегами.
— Но как мы это сделаем?! Ведь в прошлый раз едва ушли!!!
— Не знаю. Есть адмирал, есть капудан-паша, вот пусть они и думают. Некоторые задумки, как помотать нервы австриякам, у меня есть. Но надо, чтобы адмирал согласился.
— Ну, Хасан… Впрочем… А какие задумки?
— Давай не будем торопить события. Как знать, может пока мы будем с Тунисом возиться, австряиков уже разобьют и наша помощь не понадобится.
— Ой, сомневаюсь…
— Я тоже сомеваюсь. Но давай не будем торопиться…
Между тем, ситуация на берегу несколько изменилась. Иван принес из каюты бинокль и теперь внимательно наблюдал за происходящим. Десант, высаженный у входа в канал, уже захватил стоящие у причала галеры, над которыми сразу же были подняты османские флаги. Цепь, перегораживающую канал, пока не развели. Очевидно, это было дело небыстрое, или еще не разобрались в механизме. Крепость же просто игнорировали. Правда, в самом начале оттуда попробовали вести ружейный огонь. Однако, когда по амбразурам пушек и по парапету хлестнул залп картечью с фрегатов, все смельчаки разом исчезли со стен и больше не показывались.
Но вот пришли в движение плоты, на которых лежала цепь, и в канале появился проход, который постепенно расширялся. Когда он стал достаточным для прохода кораблей, в канал первыми вошли четыре трофейные галеры под османскими флагами. Очевидно, десант приспособил их к делу, и чтобы не топать до самого Туниса пешком, решили добраться до цели гораздо быстрее и с комфортом. Управление галерой гораздо проще, чем парусным кораблем, поэтому и морские пехотинцы из янычар справятся. А обеспечить ход можно очень просто — пообещать гребцам-невольникам свободу после боя. Прием старый, и всегда безотказно срабатывающий. Следом за галерами в канал вошли фрегаты "Низамие" и "Фейзи Мабуд". За ними последовали все три линейных корабля. Ветер благоприятствовал, поэтому сложностей с маневрированием в канале не возникло. Фрегаты "Семенди Бахри" и "Талсими Бахри" пока что оставались возле крепости и были готовы обрушить град картечи на ее стены, если только там еще найдутся желающие пострелять из ружей. Но крепость Саиф-Альнаби молчала. Замок, запирающий вход в Тунисское озеро, был умело и аккуратно открыт своеобразной "отмычкой", а не взломан. Поэтому не пришлось устраивать длительную перестрелку с батареями крепости, неизвестно чем бы закончившуюся. А потом терять сотии, если не тысячи своих людей в ходе штурма с неизвестным результатом. Пусть сейчас Саиф-Альнаби еще и оставалась в руках противника, но оказать никакого влияния на ход дальнейших событий она уже не могла. С момента прорыва османской эскадры к Тунису его дни были сочтены. И это понимали все. Чтобы не оставлять у себя в тылу такой источник беспокойства, часть десанта уже блокировала крепость со всех сторон, а четыре орудия, доставленные с фрегатов на берег, и установленные как раз напротив крепостных ворот, уже были готовы начать разламывать эти ворота ядрами с близкой дистанции. После чего десант из янычар ворвется в крепость. Все попытки ружейного обстрела десантной батареи с западной стены тут же пресекались фланговым огнем картечью с двух фрегатов, вошедших в канал и ставших на якоря как раз напротив места предстоящего штурма. Все говорило о том, что Саиф-Альнаби долго не продержится. Без своей мощной артиллерии она превратилась в западню для гарнизона. И рассчитывать на помощь извне не стоило.