Мартин уже объявил о своем намерении уволиться, о том, что на работу он больше не выйдет, и о своем желании как можно скорее вернуться в ФРГ, но никакого определенного ответа он не получил — Эльза продолжала повторять, что нужно ждать решения из головного офиса. Это могло затянуться на несколько дней, и Рюб достал визитку Лемке. Он позвонил ему на домашний из номера Эльзы, попросив ее выйти. Мартин рассчитывал на короткий разговор, но вдруг расплакался и рассказал Лемке все-все. Старый лис-разведчик вмиг понял, что происшедшее с Мартином Рюбом вовсе не цепь случайностей, что все страницы этой драмы, кроме, скорее всего, венболезни, были предопределены и предначертаны в одной известной организации и что парня надо немедленно выдергивать. Уже вечером следующего дня, к изумлению начальницы, у Рюба был билет до Москвы.
В ведомстве на улице Вайнера, 4 царило замешательство — работа последних месяцев летела коту под хвост. Все сводки, прослушки, сообщения, планы, командировки, совещания, утверждения, согласования — весь этот круговорот оказался ненужным. Вся хитромудрая и сложная, последовательно выстроенная конструкция рухнула вмешательством венбольной проститутки.
Что делать — и такое случается в работе рыцарей плаща и кинжала.
— Ди-им! А Ди-им, — издевается Анька, — ну почему ты не делаешь девушке предложение? Это свидетельствует о твоих низких моральных устоях! А ведь у меня, между прочим, московская прописка!
Раньше такие разговоры вгоняли неудавшегося моряка в краску, но теперь Димка и сам зубастый:
— Прописка! Ма'асковская? Это же в корне меняет дело! Я обещаю подумать.
— Вот гад! — охает Анька и прыгает ему на спину. Димка-конь рысью скачет из кухни в спальню, скидывает всадницу на большую кровать, немного борьбы — и вот уже он всадник.
— Чайник же, — шепчет она, и на кухне действительно начинает ревниво свистеть забытый чайник, но им уже не до него.
Золотой век в зените, но скоро-скоро из далекого государства Мали, куда командирован ее муж, должна вернуться хозяйка этой квартиры — Анина тетя. И что тогда? А ничего! Если честно, то у Грачевой уже прилично накоплено и можно делать взнос в кооператив. А уж если получится выйти замуж за этого замечательного коня, то Влад добавит любую сумму — это ж его единственный родственник… «Все, все, все решаемо», — думала Анна, и эти восхитительно приятные мысли будоражили ее и пугали. Она была абсолютно счастлива. Вылетел из головы, рассыпался на мелкие кусочки и навсегда исчез этот тягомотный роман с Шадурским. Забылось, превратилось в дым его мужественное лицо с серебристыми висками, как резинкой потерлись и все другие пробы и ошибки. Память очищалась от мусора неудач и разочарований, Анна купалась в красивом водопаде новой любви — такой водопад в джунглях она видела в «Клубе кинопутешествий». Ну или, может, в какой-нибудь другой передаче.