толкала к кассе очень большую тележку. Тележка была доверху набита продуктами. Женщина шла твердой поступью, как в фильме про парк Юрского периода. А рядом с ней бежал маленький мальчик, как гномик. Годика три ему; и курточка синяя у него, как у гномика, и шапочка синяя гномичья, и так он проворно перебирал ножками в башмачках с оторочкой – тоже как гномик. К женщине подошел ее муж. Тоже высокий, но худой. Он держал в руках блинницу; видимо, выбирал блинницу, пока жена выбирала продукты.
Он посмотрел на тележку со страданием на лице. И сказал: «Ну Марина… Ну мы же решили экономить. А ты еще решила диетить. Ну Марина… Ну куда эти две курицы гриль?»
Марина басом ответила:
– Дак Вите. Витя любит курицу. Любишь курицу, Витя?
Гномик посмотрел из-под шапиньки и ответил тоненьким гномичьим голосом:
– Да! – писклявенько так, радостно.
Мужчина продолжал вопрошать: «Ну Марина… Ну кому эта запеканка с мясом и луком? Да еще столько?»
– Дак Вите! – терпеливо басом пояснила Марина. – Витя любит запеканку с луком. Любишь запеканку, Витя?
– Да! – радостно отвечал гномик. Лаконично.
«А торт кому? А пирожные?» – не успокаивался отец семейства…
– Дак Вите! Витя любит торт, да, Витя?
– Да! – радостно пищал гномик.
И муж долго перечислял: свиной шашлык, котлеты, сардельки, три баночки сметаны…
Все это было для Вити. Он это любит. И Витя подтверждал маменькины разъяснения тоненьким: «Да!» А потом пропищал, что все скушает.
Мама погладила большой рукой своего синего гномика. Витя взял ее за ногу, как за ствол большого дерева, и они пошли все вместе на кассу. Экономить и диетить.
Это была счастливая рубенсовская семья. Несколько растерянный муж, крупная дама и крошечный гномик Витя с завидным аппетитом. У кассы мама взяла в холодильнике несколько стаканчиков мороженого. И сказала мужу, не дожидаясь вопроса:
– Дак Вите. Витя любит мороженое.
– Да! – пропищал Витя.
Главное, чтобы друг друга любили. И Витю. Да, Витя? – но чего спрашивать-то. И так понятно. И люди весело смеялись, но тихонько. Просто стало хорошим настроение. Как аппетит Вити…
Ребенок, которого отвергали в детстве,
усваивает одну из двух стратегий. Он или «прилипает» потом к человеку, который ему дорог. Впивается. Вцепляется изо всех сил. Он и сам не рад, но детский страх быть покинутым и брошенным не дает ему ослабить хватку. И этот выросший ребенок сам в отчаянии; он понимает умом, что так нельзя. Но и отцепиться не может. А его партнер инстинктивно начинает освобождаться. Это «инстинкт свободы» так работает. Если здорового зверька обхватить плотно руками, он начнет вырываться и трепыхаться. Даже слабая птичка начнет сопротивляться и рваться на свободу.