Следователь Дорит Винкель обычно на происшествия не выезжала, занималась рутинными делами, не требовавшими большого опыта.
— Они уже за тобой выехали, — продолжал Даргин, будто не слыша реплики инспектора. — Так что если ты минут через десять выйдешь…
Нормально. Десять минут на сборы — будто речь шла о боевой тревоге в армии, а не о работе полицейского инспектора.
Беркович был готов через семь минут и, когда подъехала машина, демонстративно посмотрел на часы.
— Что? — нахмурился сидевший за рулем Давид Борц. — Я гнал с сиреной. За девять минут домчались.
Беркович сел рядом с водителем и, обернувшись, поздоровался с сидевшими сзади Дорит Винкель и экспертом Роном Ханом.
— И ты с нами? — спросил инспектор. — Что случилось, в конце-то концов?
— Убийство в пансионате Ханы Зусман, — начала рассказывать Дорит. — Это очень небольшой пансионат, восемь номеров, находится между Рамат-Авивом и Герцлией на берегу моря. Убита Рената Каштовиц, журналистка. Она прибыла в пансионат вчера вечером.
— Рената… — протянул Беркович. Он читал ее судебные очерки в «Едиот ахронот». Хорошие материалы, профессиональные.
— В полицию позвонила сама Зусман. Она утром вошла в комнату Ренаты и обнаружила женщину на кровати всю в крови.
— Кроме Ренаты в пансионате еще есть постояльцы? — поинтересовался Беркович.
— Да, — сказала Дорит. — Но подробности я не знаю.
Пансионат Ханы Зусман оказался двухэтажным коттеджем, окруженным каменным забором. У резных ворот стояла патрульная машина, вновь прибывших встретил полицейский, представившийся Йосефом Кармазом. На первом этаже слева располагался небольшой холл, где ждала хозяйка заведения, а справа находилась столовая американского типа, отделенная от холла невысоким ажурным барьерчиком. Здесь стоял прямоугольный стол с четырьмя кофейными приборами и блюдом с салатами. У Ханы было заплаканное лицо, и она не знала куда деть руки.
— Это на втором этаже, — сказала хозяйка. — Там комнаты постояльцев.
— Есть в доме другие жильцы, кроме… м-м… убитой? — спросил Беркович.
— Да, — ответила Хана. — Шуля Мазин, Лея Вейземан и Алона Бакер. Они сейчас в своих комнатах. Ваш сотрудник, — хозяйка кивнула в сторону патрульного, — велел им не выходить.
— Все женщины, — констатировал Беркович, поняв наконец, почему начальство послало на происшествие Дорит Винкель. — Я слышал, что госпожа Каштовиц приехала вчера. А остальные?
— Тоже приехали вчера вечером, — сообщила Хана. — И самое важное… Вы это все равно обнаружите, так что я скажу сразу… За всех заплатила госпожа Каштовиц. Она позвонила неделю назад и заказала четыре комнаты, назвав свою фамилию и фамилии этих женщин.