— Х-х-о-рошо… — прохрипел он почти лишенный воздуха, бледный от страха и потный от ужаса»
Тогда впервые я использовала силу ради защиты и впервые познала боль от потери любимого. В тот день моя суть изменилась. Больше не было веселой и беззаботной девушки, появилась злая, язвительная и циничная. Но она лишь оболочка, которая защищает меня от врагов и неприятностей. И сегодня маска надломилась. Она дала трещину, раскрывая меня Аарону и заставляя вновь жалеть себя, сжавшись в неуклюжий и слабый комок эмоций, будто я снова стала той Санейрой, которая так боялась обидчика в ту ночь и почти сдалась.
Сегодня у меня не было сновидений. Подсознание истощило себя настолько, что и у него уже не было сил решать мои проблемы или пытаться как-то отвлечь. Боль, пробудившаяся после стольких лет спячки, хотела вернуть свои владения в моем сердце, но я изменилась. С того дня я научилась скрывать себя, свои чувства, но из-за Аарона этот навык стал пропадать. Он таял, будто снежки, пойманные в ловушку горячими ладонями ребенка.
Ночью мой разум занимался отрешением. Он вновь ставил преграды, а сердце помогало. Понимало, что вновь испытать тот шквал эмоций ему уже не удастся. Оно просто сломается. И я была благодарна своему организму. Оно было умнее моей личности.
Утро настигло меня внезапно. Звонок на интерком разбудил, вырывая из прекрасного забытья темноты и мрака. Пришлось открывать глаза и пытаться понять. Что происходит. Свет интеркома ослеплял, заставляя жмуриться и мычать ругательства сквозь зубы. На экране высветилось лицо Рамиры.
— Да? — сонно и хрипло спросила я, с трудом открывая глаза.
После вечерних рыданий голос осип, а в горло будто шипы запихали, не давая возможности говорить нормально.
— Нея, хотела напомнить, что мы сегодня встречаемся в кафе «Шифрано».
Точно! За всеми своими переживаниями, я совершенно забыла, что обещала встретиться с Мирой и Фиром. Но сейчас у меня совершенно не было на это сил и, признаваясь самой себе, желание тоже напрочь отсутствовало. Мне нужен был отдых, время, чтобы разобраться в своих мыслях и принять важные решения. Например, что теперь делать с моей новой работой? Смогу ли я после вчерашнего равнодушия Аарона доверять ему и помогать? И нужно ли мне это?
— Да, помню, — с трудом отозвалась я, зевая, прикрыла рот ладошкой.
— В два в кафе. За тобой заехать или ты сама доберешься?
Я все еще была практически под одеялом, мозг с трудом соображал, а часы на стене показывали: «12.45». У меня есть время, чтобы привести себя в живой вид, иначе Рамира что-нибудь заподозрит, а я не хочу, чтобы она волновалась и вмешивалась в мой личный дурдом. Нормальному человеку в нем не выжить.