Потребовалось не так уж много подобных проделок с капканами и силками, чтобы люди зашумели во всех поселках; и хотя немалая доля вины за ограбления капканов падала на подругу Рыжего Лиса, все же именно он благодаря своей приметной внешности и окраске навлекал на себя особенный гнев. Много хитроумных капканов ставили специально для поимки Рыжего Лиса, и никто в этом не усердствовал больше, чем Джэйб Смит. Но Рыжий Лис с презрительной гримасой на морде легко ускользал от всех западней, а тем звероловам, которые старались перехитрить его, приходилось мириться не только с постоянными неудачами, но и со сдержанно высокомерными замечаниями Мальчика: с того памятного дня у виноградника Мальчик считал умного рыжего зверя в каком-то смысле своей собственностью.
Как ни сурова была зима, как ни страдали от голода и других невзгод все обитатели лесов, Рыжий Лис и его подруга жили превосходно. Чем труднее становилось добывать в лесах пищу, тем больше изголодавшихся животных попадало в капканы, и, следовательно, тем изобильнее кормилась хитрая лисья пара. Однако не раз выпадали дни, когда дичи не было: лисиц мучил голод, и они должны были что-то предпринимать. В таких случаях обычно раздумывал Рыжий Лис — он измышлял новые хитрости и уловки и выходил из затруднительного положения. Стоило ему на что-либо решиться, как его подруга охотно подчинялась и покорно следовала за ним.
Вторым среди всех лесных зверей, к кому, после скунса, Рыжий Лис чувствовал острую антипатию, был дикобраз. Дикобраз внушал ему такое отвращение, что временами при одной мысли о нем лиса тошнило, и он лишался аппетита. Однако он был совсем не прочь съесть дикобраза. Ярость и хищное желание переполняли сердце лиса, когда он видел перед собой этого ленивого, самоуверенного и надменного зверька, всегда сытого и жирного, какой бы ни свирепствовал в лесах мороз. Но вся жажда крови, все возмущение и ярость лиса утихали, и он сразу обретал благоразумие, как только раздавался негромкий, сухой, грозный треск вздыбленных смертоносных игл врага. Лис хорошо знал, усвоив это, вероятно, еще малышом от матери, что если одна из этих тонких и острых черно-белых игл вонзится в его тело, то он может умереть. Попав в тело, игла эта будет неумолимо ввинчиваться все глубже и глубже, и если она на своем таинственном пути пронзит один из его жизненных центров — мозг, сердце, печень или нежный кишечник, — тогда прощай и эти заснеженные чудесные леса, и дивный солнечный свет, и прекрасная луна.
И вот, несмотря на весь этот страх, Рыжий Лис все же был готов пойти на небольшую стычку с дикобразом, если бы тот встретился ему на дороге. Чутьем догадываясь, что у этого колючего зверя совершенно не защищены морда, горло и брюхо, лис рассчитывал произвести угрожающий наскок на дикобраза спереди, не приближаясь к нему, однако, слишком близко. Такая угроза всегда выводила дикобраза из себя. В этом случае он подгибал голову к животу и свертывался клубком, выставляя свои страшные иглы во все стороны, или же, втянув морду и положив ее между передними лапами, плотно припадал к земле, словно моллюск к камню, и делался похожим на подушку, утыканную черными и белыми иглами.