Звонит тебе оперативный по бригаде и закладывает по-дружески, а может и от скуки, протяжно зевая в трубку:
— Васильич, к тебе проверяющий из политотдела потопал! Жутко озабоченный.
— Понял, — зеваю в ответ, — с меня, Витёк…
И побежали дежурный с дневальным, грохоча каблучищами, выгонять из всех щелей моих тараканов заспанных. Всех на табуретки рассадили, тетрадки или листочки, хотя бы в руки. Ручек нет? Мерзавцы! Карандаши пополам! Матом глазки открыли и любознательные выражения на физиономиях изобразили. Графин с водой на стол немедленно. Теперь прапорщика… Любого. Причесать, а лучше лысого, чтоб зайчики по стенам казармы! На все пуговки застегнуть и за стол. Газету ему в руки. Любую. С буквами. Желательно «Правду», хоть мятопрошлогоднюю. Читать медленно, без пауз, нудно, чтоб через десять минут жить не хотелось даже проверяющему. Ну, а там уже, как пойдёт… Водички холодненькой? Чаю? Может прервёмся на пять сек?
Сидим. Минут через пять в коридоре дневальный:
— Тыщ майор, бу-бу-бу-жу-жу-жу тра-та-та!
Тут же ору прапорщику:
— Читай, гад!
Как самый опытный сексот, взвизгивает верхней петлёй дверь и:
— Смирна-а-а! Товарищ майор, подразделение «такое-растакое», проводит политзанятие. Отсутствующих нет. Прапорщик (ну допустим) Мушулов.
— Какое политзанятие? Сегодня ж среда, — удивляется, пятясь назад к двери проверяющий, и начинает искать глазами меня.
— Дополнительное, товарищ майор, — не сдаётся прапор, прикрывая тощим телом своего заспанного командира, — по последнему Пленуму ЦК.
— Это по какому такому последнему? — ошалело спрашивает товарищ из политотдела, потея лысиной под фуражкой.
— Дык недавно ж был! — удивлённо разводит руками мой прапор, и я понимаю, прапора нужно поощрить. Морально.
И это уже не нас застигли! Это его в расплох застигли! Это политотделец начинает хлопать глазами, судорожно пытаясь вспомнить, этот чёртов недавнишний Пленум. А зацепиться то и не за что!
— Ну, если по последнему, — чешет вспотевшую лысину, ошарашенный товарищ из политотдела, — я к вам, товарищ майор, — это уже ко мне обращается взъерошенный и непрошенный проверяющий.
Нашёл, таки. И обращается, будто помощи просит. Встаю с табуретки, жму руку майору и широким жестом приглашаю его выйти, и через полтора метра зайти. В мой кабинето-спальне-штаб. Заходим, сам сажусь на единственный в расположении стул со спинкой, а отглаженного майора усаживаю на табурет. Это чтобы не чувствовал себя как дома, ёрзая задницей на отполированной шляпке торчащего из сидушки табурета гвоздя. «Угостить тебя мне нечем, так что, начинай», — пытаюсь передать мысль под козырёк фуражкипроверяющему.