— Та ничего, дядь Вань. Постреливают «укропчики», но движухи нет. На открытые участки не суются, а если чё, мы посадку всю гранатами исковыряем, — ответил Студент, широко улыбаясь.
— А ты, что и правда, студент? — спросил я.
— Ну, да! Четвёртый курс «горного» почти закончил, — ответил парнишка.
— Мы сейчас дадим команду и в течение полутора часов сюда перенесут ДШК на треноге и люди подойдут на подкрепление. Поможешь обустроиться с позициями, Студент.
Вдруг лицо Студента изменилось, сморщилось. Держась за живот, он обратился к Вире:
— Командир, с утра животом маюсь. Все кусты в округе окучил. Разрешите, пока вы здесь, на блокпост сбегать, у меня там активированный уголь есть. Я быстро, дядь Вань, — виноватым голосом запросился Студент.
— Ну, давай, что с тобой делать. А мы пока с позициями прикинем, — с упрёком отозвался Вира, — пошли вон тот овражек посмотрим.
Мы поднялись чуть выше «секрета», Кот достал бинокль, и они с Вирой стали прикидывать перспективу установки крупнокалиберного пулемёта.
— Кот, а как тебе…
— Бойся! Мины!!! — почти мне в ухо заорал Кот, что есть силы, толкнув вниз, в овраг, и сам покатился вслед за мной.
Падая, я краем глаза увидел, как надо мной навис Кот, а на Кота валится Вира с открытым от ужаса ртом. Сначала послышался жуткий, нарастающий вой, высверливая мерзким звуком барабанные перепонки. А потом за спиной Виры, со страшным грохотом, к небу поднялись два огромных смерча из огня, дыма и маслянистых глыб чёрной земли.
Кот очухался первым. Он толкнул меня рукой в плечо, но, увидев, что я в порядке и пытаюсь выколачивать из ушей землю, переключился на Виру. Тот сидел и держался рукой за затылок. По пальцам руки и по растрёпанным длинным волосам текла кровь. Второй рукой он держал только что снятую каску и внимательно рассматривал её, беззвучно матерясь. Заднюю её часть порвало осколками и закрутило, как букли у дворецкого.
— А я вам, черти, говорил… — что-то пытался сказать Вира.
Кот стоял на вершине оврага и смотрел вниз. Я поднялся к нему и увидел страшную картину. Дозорная точка была раскурочена прямыми попаданиями двух стодвадцати миллиметровых мин. Из-под земли воронки торчали разбитая голова и нога бойца. Второго видно не было, как не было видно и пулемёта с гранатомётом. Пошатываясь, поднялся к нам на горку и Вира.
— Твою ж мать! Как же так? А? Кот? — промычал он.
Кот молча достал из кармана на рукаве камуфляжа запечатанный бинт, разорвал его зубами и протянул мне, кивнув в сторону Виры:
— Перевяжи. Здесь будьте. Отройте, что сможете. Я людей пришлю. А мне нужно срочно со студентом перетереть. У них тут всё пристреляно, до сантиметра… Позицию нужно срочно менять.