Ярко красное солнце село прямо в большое белое облако. Оно барахталось в его белоснежной марле, просачиваясь яркими каплями сукровицы и окрашивая закат в алый цвет. А издалека всё это напоминало глубокую кровоточащую рану, наспех перебинтованную санитаром-неумехой. Под кустом шиповника второй день лежал и уже начинал пованивать старый дохлый ёжик. Вчера в сад случайно залетел гаубичный снаряд 152-го калибра. Упал и не разорвался, а только развалился на куски, засыпав небольшую воронку артиллерийским «семидырчатым» порохом. Старый ёж то ли сослепу, то ли по глупости нажрался этого пороха, посчитав его сушёными червячками. Долго, правда, старина не мучился. Вот вам и ещё одна жертва тяжёлой гаубичной артиллерии!
Может, хватит? Товарищ, прекратите улыбаться, я про войну пишу. Так, что слушайте дальше!
Пока мы с Дедом пытались вывести мой внешний вид из «дерьмового» состояния, Кирпич почти закончил оказание первой медицинской помощи при переломах и ушибах рёбер нашему грузинскому «товарищу». А заодно задал ему вполне мирным тоном несколько вопросов по существу. Оказалось, что мы находились на верном пути. Гамлет, а именно так звали грузина, не то чтобы охотно, но всё же отвечал на вопросы.
— Поляки на фронте уже два месяца. Профессионалы. Сколько групп не знаю. У каждой группы — своя задача. В группе три — четыре человека. Снайпер, дублёр и прикрывающие. Меня и Гурама из «Грузинского национального легиона» прислали на стажировку к ним. Поляки привезли партию дальнобойных снайперских ружей, нам сказали учиться у них. Мы ещё не стреляли и никого не убивали, — заучено отвечал, потухшим голосом, Гамлет.
— Так что поляк из гальюна и был нашим главным «героем», — с сожалением констатировал Кирпич.
Из-за полузавалившейся стены сарая вышел Пуля, с ног до головы покрытый красной кирпичной пылью. Он что-то волок на спине, завёрнутое в камуфляжного цвета мягкий чехол. Даже в сумерках было видно, как сияет лицо этого босяка.
— Посмотрите, что я нашёл! Это же «Волк»! Настоящий «Волк»!
— Ни хрена себе, животное. Да тут целый пуд! — взвесил снайперскую винтовку в своих могучих руках Кирпич.
— Как же его таскать то? Тяжесть неимоверная, — попробовал прицелиться из польского ружья Дед.
— А его не таскают, оно почти стационарное, как ДШК на блокпосту у Вириги, — начал рассказывать Пуля, — дальность эффективной стрельбы — 2000 метров, калибр 12,7 мм, патрон «Магнум». Стреляет почти без отдачи! Я всё про него знаю! А оптика! Ты посмотри, какая оптика! Немецкая! Двенадцатикратная!